ГлавнаяКнига 1Книга 2 |
МИРОН ВОЛОДИН "БУМАЖНЫЕ ИГРУШКИ"КНИГА ВТОРАЯЧАСТЬ ПЕРВАЯ (3)Вопреки мнению Радкевича, его визит не оставил Тереха равнодушным. Вечером, придя домой, тот первым делом рассказал обо всем жене. – Ты представляешь, Ващук выложил за эту груду развалин сорок тысяч, я не знал, что мне с ней делать, как вдруг является какой-то псих и предлагает за нее не то три, не то пять сотен тысяч. Ну, похоже, ему все равно, сколько. Оксана, сидя перед зеркалом, примеряла недавно купленное ожерелье за три тысячи гривен, которые муж вынул из сейфа Ващука. – Мне оно идет? – Ты меня не слушаешь? – Удивительные у тебя клиенты. – И как мне с такими быть? – Мне вправду идет? На секунду она оторвалась от зеркала. – Сначала ответь, в чем его интерес. Лично мне известен только один настоящий мотив: деньги. – Так тебе больше по душе жмотины вроде меня?.. Да брось ты! Не все же такие меркантильные, как мы с тобой. На тысячу умных всегда найдется один любитель старины. Кто-то тратит ползарплаты на марки, а кто-то готов отдать состояние за антиквариат. – Ну и что? Значит, его можно выгодно продать! – Ты и в самом деле неисправима! Это великие люди. – И твой Ващук один из них, – напомнила она, имея ввиду покупку дома за сорок тысяч. – Ну, так заодно и меня можешь к ним причислить, поскольку я отправил этого риелтора восвояси. Оксана вздохнула и сняла с себя ожерелье. Она перестала получать удовольствие. Терех окончательно испортил ей примерку. – Какие-то все помешанные на этом особняке, что ли, – заметила она. – Начиная с Ващука. Скажи, зачем он его купил? Из-за Бачинского, из-за тестя? Их давно ничего не связывает. Я бы еще поверила, если бы он ее не бросил. Но чтобы сначала порвать с женой, а потом ублажать ее отца? Ничего глупее не придумаешь. – Какая разница, – вдруг разъярился он, – если все покупалось на мои деньги! Мои кровные, чтоб тебя!.. Он так же внезапно остыл, как и вспылил. – Надо было продать его риелтору! Хотя какой, в самом деле, прок от тех денег?.. Гм… Если б я его знал получше, возможно, мы и смогли бы столковаться, а, как ты думаешь?.. Конечно, он имел ввиду тот способ, когда основная часть денег не проходит по документам, а передается из рук в руки. Без свидетелей. Оксане не требовалось ничего объяснять, она все понимала с полуслова. – Ну… Попробуй позвонить Проценко. – Да, прямо уж! – А что? – она пожала плечами. – Все-таки, друг твоего отца… Ну как хочешь! Дело твое. Он тяжело вздохнул. – Ладно, это я так, пофантазировать!.. Терех и впрямь заложил руки за голову. – А знаешь, я-таки отыгрался на его протеже, Шайнохе… ну, том самом, которого он забрал из колонии. И больше никаких благодеяний за мой счет! Теперь он шестерит… не на меня, нет, слишком много чести, – на мою секретаршу. Я бы отправил его канаву рыть, но здесь он у меня на виду. Здесь я не дам ему и головы поднять, он мне за все заплатит. Он еще не знает, что я ему приготовил. – Что?! – она чуть не прыснула со смеху. – Ты сделал из него лакея?! Боже, какая умора! Ващук перевернется в гробу. – И это только начало. Что ты скажешь, когда я оставлю его фирму с одними нулями, когда выкачаю из нее все до последней копейки? Погоди! Мы с тобой еще не раз посмеемся. Дай мне оформить опекунство над компанией, – он мечтательно застонал, – вот тут-то я им покажу! Наследники Ващука получат дырку от бублика, одни долги, а не компанию. *******Терех вызвал к себе юриста. Сергей Филенко проработал в «Дарах недр» отсилы год, и не только в компании, а вообще, но быстро делал успехи. Был еще один, постарше, но тот слишком уж высоко себя ставил в последнее время, на такого полагаться нужно с оглядкой. К тому же, он и так постоянно пропадал в судах. В судах, а может, и не в судах. Может, решил подзаработать, а то и потихоньку собственное дело закрутил, подумал Терех. Не случайно ведь стал таким самоуверенным, даже наглым. Пора искать ему замену. Наверное, стоит намекнуть этому Филенко. Терех взял у него документы. «Так, посмотрим, что он тут принес». Это был проект искового заявления, который он поручил ему подготовить накануне вечером. И когда он только успел? Терех пробежал глазами текст. Нечего сказать, работа выполнена безукоризненно. Чтобы закончить, надо было просидеть над ней допоздна. Из кожи лезет… Терех смерил его взглядом. Молодой и, конечно, честолюбивый. Это хорошо. Будет землю носом рыть. Опыта, правда, маловато, но для дела, ради которого он его вызвал, опыт и не нужен. Зато не будет лишних вопросов задавать, не настолько независим. Дело-то все-таки щекотливое. – Я хочу дать тебе одно важное поручение. Вот только не знаю, справишься ли ты с ним, – протянул он с сомнением. Он так специально сказал, чтобы задеть в нем гордость, раззадорить. После паузы, во время которой тот его должен был возненавидеть, Терех пришел к мысли, что теперь Филенко ничто не остановит. – Слышал, уже объявились какие-то дальние родственники Ващука, претендующие на наследство? И откуда они только берутся? Ручаюсь, при жизни он их и в глаза не видел! Голота какая-нибудь!.. Нет, ни в коем случае нельзя допустить, чтобы компания попала в чужие руки. Тогда и на твоей карьере придется поставить крест… Ну скажи, разве вам плохо было при мне? Терех снова замолчал, он думал, как объяснить задачу, но чтобы тот ничего не понял. Для чего-то взяв в руки исковое заявление, он тут же про него забыл и сказал доверительным тоном: – Вот что. Подними всю родословную Ващука, постарайся найти там других родственников. Любых, где угодно и каких угодно, пусть будет седьмая вода на киселе, мне все равно. Лишь бы согласились подать в суд. Твое дело найти таких и уговорить. Ну, последнее, думаю, не такая уж и сложная задача. Да и родня богатых покойников всегда почему-то легко находится… Мы столкнем их лбами, а сами тем временем поборемся за опекунство, – он подмигнул. – Разделяй и властвуй, не правда ли? – Кажется, я уловил вашу мысль, – обрадованный доверием, сказал Филенко. Терех встревожился. – Только все это должно оставаться строго между нами. Понимаешь? – Понимаю, – с готовностью подтвердил тот. – Вот и прекрасно, – Терех решил, что и так сказал более чем достаточно: нужно его отправлять, пока не проявил излишний интерес. – Вперед! Действуйте, молодой человек! Если все пройдет по плану, считай, что будущее твое обеспечено. Я своих людей ценю. Догадался, или нет? – спрашивал себя Терех. – Ну, а если и догадался – тоже неплохо. Значит, умный парень. Такие нам еще пригодятся. Ну вот, а теперь можно подумать и о более приятных вещах. Как только Филенко ушел выполнять поручение, он отложил в сторонку иск и пригласил секретаршу. По поводу Шайнохи у него были совершенно другие планы. Что-то уж очень вольготно ему живется. И кофе себе попивает, и глазки строить находит время. Красивых девушек кругом хоть отбавляй. Терех все замечал. Пора с этим кончать. Труд – унылая повинность, а никакое не удовольствие. *******На следующий день секретарша объявила Олесю приятную новость. – Шеф доволен тем, как ты справляешься со своими обязанностями. Он решил повысить тебя в должности и назначить ответственным за уборку помещений. Отныне ты будешь старшим над уборщицами. – Над кем? – Над уборщицами. Успокойся! Ты будешь только ими руководить, и отчитываться за их работу. Самому тебе ничего не придется делать. Это будет лишь небольшим дополнением к твоим сегодняшним обязанностям. Она повлекла его в самый конец коридора, туда, где были туалеты. Впрочем, за ними оставалась еще одна дверь, она была всегда заперта. Секретарша открыла ее ключом. Олесь заглянул: это была глухая каморка, заставленная ведрами, щетками и прочим хозяйственным инвентарем. На крюках сушились полурваные тряпки. Это от них тянуло сыростью. – Вот, здесь отныне будет твой офис. Улыбнись она, ему стало бы легче, но она произнесла это совершенно серьезно. – Держи, – секретарша сунула ему ключ. Олесь взял, затем разжал пальцы и с потерянным видом опустил глаза, чтобы взглянуть на него. В самом деле! Ключ от его собственного офиса! *******Уборщицы обычно появлялись к концу рабочего дня. Четыре уборщицы, по две на этаж. Все они были старше тридцати, некрасивые, возможно, потому, что этого требовал имидж. Женщины, выросшие в сельской местности, без образования, тяжелый труд и мизерную оплату компенсирующие утешением, которое давала им религия. Олесь был прямой противоположностью, и они это прекрасно понимали. Секретарша представила его, успев надеть пиджак и перебросить ремешок сумочки через плечо. Вера как раз закрывала на ключ дверь своего отдела. – Ты идешь? – глядя мимо Олеся, поинтересовалась она у секретарши. – Еще секунду, – попросила та. Офис потихоньку опустел. Только у юристов попрежнему горел свет, но и там скоро загремели дверкой сейфа, прячя бумаги. Уборщицы одна от другой далеко не удалялись. В пустом коридоре было хорошо слышно, как они переговаривались между собой. Двери они открывали по порядку своей собственной связкой ключей, хранившейся в кладовке, о чем Олесь раньше и понятия не имел. Он осмотрел уже убранный пустой кабинет, который только что покинула уборщица, звякнув ведром. Бумаг на столах не было, в компании действовало правило: прятать документы в ящики стола, закрывающиеся на ключ, а что поважнее – сразу в сейф. Вот только компьютер не спрячешь. Олесь включил. Интересно, что тут у них… Его глазам предстал длинный список папок. Вот! Гроховская! Ну-ка, ну-ка… Но программа запросила пароль. Ах ты! И здесь его обошли. Внезапно за плохо прикрытой дверью он услышал быстрые шаги. Это не уборщица: уборщицы так не ходят. Это юрист! У него оставались считанные секунды. Олесь поспешно отключил компьютер самым доступным способом, то есть выдернув шнур из розетки. Затем провел пальцем по крышке монитора, высматривая пыль. Вошедший на свет Филенко застал его именно за этим делом. Перекинув подозрительный взгляд с него на компьютер, он резко спросил: – Кто вам разрешил подходить к столу? Вам тут нечего делать! Ваша забота – уборные. Идите и работайте там. Он подождал, пока Олесь выйдет из кабинета, выключил свет и прикрыл дверь. Выставили, все-таки. По совету Филенко Олесь тем не менее заглянул в туалет. Проклятье! Филенко оказался прав. Здесь никто и не думал убирать. Он позвал уборщиц, успевших спрятать ведра. Одна была тощая, другая, наоборот, полная. Но самой бойкой на язык оказалась почему-то первая. Выставив локти, она завизжала на весь коридор. – Что ты там сказал? Повтори!.. Да знаешь ли ты, сколько я получаю на этой твоей работе?.. Ты что же думаешь, за такую зарплату мы будем еще и туалеты чистить?! Умник нашелся, вы посмотрите на него! Вот бери сам и чисть! А я убирать ваше дерьмо за гроши не собираюсь! У него зарплата была точно такая же. Он прикусил язык, подхватил щетку, наполнил ведро водой и открыл дверь в ближайшую кабину. Ну и работенка! Ничем не лучше колонии, это точно. Придя домой, точнее, не добравшись двух пролетов до своего чердака, он еще раз ополоснулся холодной водой в умывальнике на лестничной клетке. Униформа осталась на работе, но запах продолжал его преследовать. Впотьмах он проник к себе в комнатушку. Руки до локтей, лицо, шея были мокрыми. Он вытерся футболкой, сняв ее с себя, и нырнул под одеяло. Только сейчас он почувствовал, как его трясет. И Веры не было рядом. *******Она сама вернулась к нему в тот момент, когда он ждал этого меньше всего. Вера буквально сбила его с ног в то время, как он пылесосил дорожку, проложенную вдоль коридора. Щетка упала, а его самого она пригвоздила к стене. Своими губами жадно впилась в его. Олесь только и сумел, что скосить глаза на открытую дверь комнаты, в которой уборщицы мыли полы. Но Вера уже схватила его за руку и потащила в свой отдел. Втолкнула и заперлась вместе с ним изнутри. Продолжая наступать, она оттеснила его к столу. Олесю пришлось сесть на мышь. – Поосторожнее! – сказала она. – Катерина успела нажаловаться, будто кто-то лазил в ее компьютер. Вдруг он сообразил, что намекала-то она вовсе не на мышку. Катерина, ну конечно! В тот раз он не успел закрыть программу, Филенко помешал. Остается сделать вид, будто он тут ни при чем. – Зачем мне ее компьютер? Мое дело туалет, а не компьютер. – Действительно, зачем компьютер уборщику? – повторила она насмешливо. Вера неожиданно застонала. – Кто бы мог подумать: я в объятиях с сыном опустившегося алкоголика, вором, а теперь еще и уборщиком туалетов! Боже, как я низко пала! Она запрокинула голову в порыве страсти. Олесь наконец-то понял, что она в нем нашла, но это его не остановило. В конце концов, он и с этим мог примириться. Любой предлог годился, лишь бы оставаться с ней. Вор, так вор! За дверную ручку подергали. Оба замерли в неудобных позах. – Наверное, пошли за ключом, – отмахнулся Олесь и сделал очередную попытку ее поцеловать. Но Вера, только что готовая на любые безумства, возмущенно отстранилась. Непосредственно перед угрозой разоблачения она быстро вернула себе осторожность и на деле восприняла все не так равнодушно, как он. – Ну и шутки у тебя! – Подумаешь! Она не ответила, продолжая нервно кусать губу. – Тебя это разве волнует? – поинтересовался он. – Тебе-то, конечно, наплевать, но вот мне моя репутация еще пригодится, – наконец призналась она. – Вот оно что! Олесь скис. Теперь она его стыдится. Можно пофлиртовать, но лишь тайком от подруг. Хороша любовь, нечего сказать! Она даже позволила себе усмехнуться, правда, только уголками губ, видя, что он читает ее мысли. Ее руки попрежнему лежали у него на плечах, но вяло: не как раньше, готовые в него вцепиться, а наоборот, готовые соскользнуть. – А ты на что расчитывал, глупенький? Репутацию нужно беречь. – Даже если б на моем месте оказался кто-то другой? – Ну что за сравнение! Вера с мечтательной тоской взглянула поверх его плеча. – То-то и оно, – упрекнул он. Не заметив упрека, Вера поделилась своими мыслями. – Посмотри на Катерину: бабенка, не промах. Знаешь, кого она подцепила? Сына Тереха. Свадьба не за горами. Хорошо устроилась, да? Компанию он, правда, не унаследует, не сын Ващука, но все равно… Какой кусок отхватила! Что и говорить, ловкая стерва! Если не зависть, то по крайней мере восхищение подругой чувствовалось наверняка. Олесь ослабил объятия. – Ну и что она в нем нашла? Он такой же, как его отец. Как тебе кажется, сколько извилин в мозгу может быть занято деньгами? Я думаю, одной вполне хватит. А остальные на что? Вера посмотрела на него с насмешкой. – А зачем остальные? Знаешь, это скорее тебе пора за ум взяться. Олесь не обиделся. – Так ведь место уже занято!.. Есть кто еще на примете? – спросил он, не расчитывая на утвердительный ответ. – Ну разве что сам Терех-старший. Он думал, она его высмеет, или возмутится, или хотя бы проигнорирует, но Вера его удивила. Он пошутил, она же хоть и возразила, глаза у нее оставались серьезные. Он не застал ее врасплох, она, видно, уже над этим размышляла, по крайней мере не считала мысль абсурдной. – Ну… он уже староват. Староват для меня и староват, чтобы самому потерять голову. Олесь прикусил язык. – Есть тут один, – снова призналась она. – Сергей Филенко. Двадцать три года, а уже второй юрист. Какая хватка! Далеко пойдет мальчик, и он это знает. Что поделаешь! Люблю амбициозных. Они всегда чего-то добиваются в жизни… Вот только на меня он почему-то не смотрит. Я привыкла, чтобы парни сами ко мне подходили. При моей внешности, кто ж пройдет мимо? Они и подходили. Одних я допускала, других нет. И только он… Глаза Олеся наполнились печалью. Не переставая мечтать, Вера взъерошила его волосы. – Очень страдаешь? – спросила она сквозь задумчивость. |