Глава 4.3

Еще сутки Макар пребывал в полном неведении. То уверенно рассчитывал на красную куртку, то на белую. Выбор небольшой. Зато когда принесли куртку алого цвета, отлегло от сердца.

Автомобиль привез его на то же место. Платонов в этот раз не пошел следом, а остался в машине. Сквозь стекло Макар успел увидеть его достающим рацию.

Во время прогулки случился непредвиденный инцидент. Навстречу двигалась шумная компания подвыпивших молодых людей. Крайний по неосторожности задел его плечом. Первое мгновение прохожий тупо рассматривал Макара, пытаясь сообразить, кто из них виноват, но здравый смысл победил, и он красноречиво извинился, как это бывает с не совсем трезвыми людьми.

Но уже через десять шагов всю компанию остановили какие-то люди, поначалу выглядевшие как обычные прохожие, случайно оказавшиеся рядом: кто-то покупал сигареты в киоске, а кто-то нес тяжелый чемодан, и опустил, чтобы передохнуть. Молодым людям быстро дали понять, что сопротивление бесполезно, и втолкнули в подкативший фургончик без «мигалки» и опознавательных знаков.

Макар уже сидел в машине, когда Платонова вызвали по рации. Растерянный голос сообщил:

– Мы все перевернули. Но он будто сквозь землю провалился!

Платонов, сопя, выслушал доклад, спрятал рацию и бросил водителю, держащему ногу на педали:

– Давай в Лефортово!

В очередной раз за Макаром захлопнулась дверь его камеры и загремел засов. Надзиратель еще мог заглянуть в окошко, поэтому он сразу вытянулся на кровати, притворившись уставшим.

Как только в дальнем конце коридора стихли шаги, Макар вынул спрятанные листик бумаги и шариковый стержень, и нацарапал несколько цифр, которые помнил наизусть. Снова это были номер камеры хранения и шифр.

*****

И опять ровно без одной минуты двенадцать тот же автомобиль привез Макара в начало Смоленской набережной.

Конвоир придержал дверку.

– Прошу! Чудесная погода.

Макар выбрался из машины, пользуясь небывалой любезностью конвойных. Погода и впрямь стояла тихая, безветренная, под ногами мирно поскрипывал снежок. В воздухе плавали малозаметные по отдельности крохотные снежинки. Иной раз сквозь дымку облаков пробивался робкий солнечный луч. В этот миг они обнаруживали себя тысячами мелких искр. Над рекой повисла непроглядная белесая рябь. Макар с беспокойством посмотрел на противоположный берег. Видимо, Платонов подумал о том же самом, только раньше. Перехватив его взгляд, он спросил с легкой иронией:

– Ну что теперь? – не услышав ответа, продолжил с оттенком злорадства. – Никак, придется твоему брату перебраться на эту сторону.

Он включил рацию.

– У вас все готово?

– Давно, – ответили.

– Тогда начинайте!

Вперед неторопливо ушел Макар, за ним по пятам брели знакомые конвоиры и внешне флегматичный Платонов. Макар нервничал.

До скамьи осталось метров десять. Он повернул было туда, но в этот момент его опередил конвоир. Заглянув во все щели, он посмотрел на Платонова и отрицательно качнул головой.

Макар и себе подошел, заглянул под скамью и порылся в сугробе. Отряхнув от снега, показал сложенный клочок бумаги:

– Вот он, выпал. Его только чуть присыпало снежком.

Платонов с просочившимся нетерпением развернул записку. Лишь несколько цифр, но вопросов они уже не вызвали.

Вскоре он брызгал слюной, сжимая рацию:

– Снова упустили! Бездари ваши люди!.. – он пересыпал свою речь отборной руганью, Макар никак от него не ожидал. – Только хлеб даром жрут!

Севастьян ускользнул и в этот раз.

*****

В ком Макар мог быть до конца уверен, так это в своем брате.

Генерал просмотрел видеозапись: на кассете и вправду было записано признание Севастьяна в убийстве Карабанова. Все, как тот и обещал. Они были такие разные с Макаром, но в особенности Севастьян превосходил изобретательностью. Следующий шаг был за Анцуповым.

Еще до наступления сумерек Платонов появился в Лефортово в сопровождении начальника тюрьмы. Едва перешагнув порог камеры, показал постановление военного прокурора о прекращении дела против Макара Тычкова.

– Теперь вы свободны, – объявил он. – Можете отправляться в свою часть или подать прошение о переводе в другую, это как вам больше нравится. И скажите спасибо своему брату.

– Я непременно поблагодарю его за все, что он для меня сделал.

Платонов вышел вместе с ним. За дверью стоял бывший конвоир.

– Проводите этого молодого человека к выходу. Ему здесь больше нечего делать.

*****

Макар остановил такси.

– Редакция «Аргументы и факты», – бросил он водителю.

Стоило отъехать такси, припаркованная в тени темно-серая «Мазда» тронулась и последовала за ним.

– За нами кто-то увязался, – не удержался водитель. – Будь вы постарше, я бы подумал, что у вас ревнивая жена.

– Не беспокойтесь, это полиция устроила слежку.

– «Аргументы и факты», – наконец объявил водитель, останавливаясь. – И передайте вашему папаше, что следить за своими детьми нужно начинать с более раннего возраста.

Макар ступил на тротуар. Одного взгляда хватило, чтобы увидеть «Мазду», медленно катившую в поисках свободного места.

На входе сидел охранник.

– Могу я видеть Вячеслава Харитонова? – спросил Макар.

Охранник указал на телефонный аппарат, висевший на стене.

Макар набрал номер; ответил женский голос. Макар повторил свой вопрос.

– Кто его спрашивает?

– Передайте, что у меня есть для него кое-что от Михаила Маслина.

С полминуты в трубке стояла тишина. Потом он снова услышал тот же голос.

– Подождите, пожалуйста, в холле. Вас проводят.

Довольно скоро из лифта вышла девушка и, громко спросив: «Кто к Харитонову?» – предложила идти за ней.

Поднявшись лифтом на какой-то там этаж, она провела его сначала через большую проходную комнату, где сидело множество сотрудников, а затем приоткрыла следующую дверь в дальнем ее конце:

– Заходите, пожалуйста. Вас ждут.

Человек средних лет, но не настолько упитанный, как Маслин, сидя за столом, читал нечто похожее на письмо, отпечатанное на принтере. Увидев Макара, он предложил ему сесть, у него на глазах неожиданно скомкал письмо и точным броском зашвырнул в мусорную корзину.

– Что вы можете мне рассказать о Михаиле Маслине? – сходу спросил он. – Вы знали его?

– Я знаю, почему он умер.

– Только и всего?

Макар растерялся, он не сразу сообразил, что выглядит слишком эксцентрично. И, возможно, учитывая содержание мусорной корзины, он не первый такой посетитель.

– Ваше имя я нашел у него в телефонной памяти. Там есть также ваши номера телефонов.

– Кто вы?

Макар представился и сообщил, что находился в розыске, а не далее как час тому назад его выпустили из Лефортовской тюрьмы.

– Я рад за вас, – перебил Харитонов. – Но простите, у меня мало времени. Поэтому сразу хотелось бы знать, какое отношение это все имеет к Маслину, и заодно, как вы оказались в его квартире?

– То-то и оно, что Маслин занимался моим делом! Он привез меня к себе домой. Последние часы его жизни прошли у меня на глазах. Я знаю, кому он звонил, что сказал и куда собирался лететь.

– И куда же он собирался лететь? – спросил Харитонов. Вытряхнув из пачки сигарету, он доставал зажигалку.

– В Саранск, если таким способом вы хотите меня проверить... Не притворяйтесь! Это-то вам давно известно. А вот чего вы не знаете: туда он летел из-за меня. В день вылета он сделал два неосторожных телефонных звонка, которые его и погубили.

Харитонов больше не жаловался на отсутствие времени.

Вскоре, проводив Макара до двери, он сам протянул ему руку на прощание.

– «Объект Рузаевка», – подумал он вслух.

– Что? – не понял Макар.

– Подходящее название для вашей истории. Для кого-то Рузаевка – станция, а для военных стратегов это не более чем объект. Объект Рузаевка, объект Багдад, объект Нью-Йорк... Как далеко еще можно зайти?

– Армия – зло, но оно порождено другим злом, – повторил он слова генерала.

– Любую несправедливость они готовы считать оправданием собственному пороку, – Харитонов пытливо посмотрел ему в глаза. – Это ведь не ваша точка зрения?

– Нет, – покраснев, согласился Макар. Заигрался, с Севастьяном пора кончать, а то недолго сесть в лужу.

Это напомнило о еще одном важном деле.

– Да, если можно... – попросил он. – Разрешите воспользоваться вашим телефоном?

Макар впрыснул аэрозоль, вернулся к столу и набрал номер генерала Анцупова.

– Генерал? Примите мою искреннюю благодарность по поводу брата. Он отзывается о вас в самых теплых выражениях. Что касается меня, я держу свое обещание. Третью кассету вы найдете на центральном автовокзале. В ячейке под номером... – он назвал номер последней ячейки и шифр. Сказав это, положил трубку.

– И это все? – спросил Харитонов.

– Помогите мне выйти незаметно.

На этот раз Харитонову не нужно было ничего объяснять.

– Идемте, – сказал тот и повел его за собой.

Они сели в лифт и спустились в подвал. Запах типографской краски указывал на склад газетной продукции. Харитонов потащил его глухим коридором, освещенным одними люминесцентными лампами. Шли они долго, пока не попали в просторное и высокое, в два пролета, складское помещение с воротами. Автопогрузчик загружал в фургон пачки газет, а рабочие сдвигали их в плотные ряды внутри кузова.

– Полезайте вовнутрь, – предложил Харитонов. – Погрузка уже закончена. Машина сейчас выедет.

Макар забрался в кузов. Тут появилась голова водителя.

– Где мне тебя высадить?

– Подальше отсюда, – усмехнулся Макар.

– Кто же вы теперь, Севастьян или Макар? – спросил Харитонов.

– В любом случае, тем, кем я был вчера, мне уже не быть никогда.

Водитель закрыл дверки фургона. Макара окружила темнота.

*****

Генерал с досадой бросил трубку.

– Так я и знал! – застонал Анцупов. – Братец, он тоже там! Младший должен был привести нас к нему! Но почему в редакции? Не нравится мне это... Не рановато ли мы выпустили второго?

– Он будет молчать, – заверил Платонов не то себя, не то генерала. – Севастьян Тычков не такой дурак, чтобы сесть за убийство. Думаю, он просто боится и держится таких мест, где мы бессильны.

– В таком случае, не зря боится... Было бы гораздо лучше, если б они попали под колеса. Оба, и сразу.

*****

Войдя в ресторан «Сударь» на Кутузовском проспекте, Макар прямиком проследовал к бару. Бармен не поменялся, Макар сразу его узнал.

– Что желаете? – поинтересовался бармен.

– Коньяк, пожалуйста, – он заказывал его в тот раз.

На стойку легла крупная купюра – точно такая же. Бармен тем же несмелым движением помял ее в руках и полез было за сдачей. Но Макар схватил его за руку.

– А сдачу оставьте себе, – он поманил его пальцем свободной руки, точь-в-точь, как тогда. – Мне нужен паспорт... И не делайте удивленное лицо. Говорят, к вам заходят люди, знающие толк в подобных делах.

Макар повторил фразу, которую произнес тогда.

– Мы с вами... уже встречались? – с бармена градом катил пот.

– А вы меня разве видели раньше?.. – Макар наслаждался его растерянностью. – Я буду вон за тем столиком, – и он уселся за тот же столик, что и в прошлый раз.

Бармен вытер лицо краем полотенца, висевшего у него на плече.

Макар сделал заказ, он еще помнил меню того дня.

Человечек в сером пиджаке осторожно попросил разрешения подсесть. Видно, бармен на что-то ему намекнул, потому как он тоже внимательно присмотрелся к Макару, но память на лица у него была получше, и он тотчас пришел к выводу, что никогда прежде не имел с этим молодым человеком никаких дел.

– Пожалуйста, пожалуйста! Разрешите, я помогу вам сделать заказ? – коварно предложил Макар. – Ну вот, хотя бы... Как вы находите это блюдо? Из напитков рекомендую...

И без того серое лицо собеседника вконец приобрело цвет уличной пыли. Неизвестно, что он подумал, но начал ерзать, словно ему что-то воткнули в это место.

– Простите... Но чем я могу быть полезен?

Макар пристально посмотрел в его бесцветные глаза.

– Мне нужен внешний документ, – отчетливо произнес он. – На любое имя.

Тот подпрыгнул, как будто услышал голос из-под стола.

*****

Анцупов приготовился просмотреть последнюю видеокассету, только что доставленную Платоновым с автовокзала.

Он нервничал: после того, как Макар Тычков вошел в здание, принадлежавшее газете «Аргументы и факты», и после звонка его старшего брата ни об одном из них не поступало никаких известий. Не могли же они там заночевать! Выходит, его люди их прозевали. Он пробовал себя уговорить: в принципе ничего пока не изменилось. Так, временная неудача. Найдутся, не сегодня, так завтра. Но Анцупову не нравилось, когда инициатива ускользала из его рук.

Секретарша должна была соединить его сразу, если будет звонок из полиции.

На экране застыло неподвижное изображение старшего Тычкова. Платонов ждал только разрешения.

– Включай! – велел он Платонову.

– «Генерал! – заговорил Севастьян Тычков. – К материалам, которые собрал для вас майор Платонов в Саранске, можете добавить еще и этот мой рассказ. Вы не поверите, но виной всему стала бутылка водки. Не роняя честь армии, скажем так: сержант Рогов попросил моего брата постоять лишних пару часов на посту, и тот, конечно же, охотно согласился. Подумаешь, решив при этом прогуляться на станцию. Зато на обратном пути он и встретил Карабанова...».

Никогда не забыть Макару, как тот стоял у машины с сигаретой во рту. Бледный, руки у него дрожали. Закурил, видно, от волнения. Случившееся с Федоровым так на него повлияло. Даже машину не мог вести, остановил, чтобы придти в себя. А может, не поэтому остановил?

Раздавленная ампула в кармане солдатской куртки – не единственное, что Макар вынес из больницы на Рузаевском шоссе. Не менее важная деталь: Федорова привез именно прапорщик Карабанов, что вполне естественно, ведь другого автомобиля поблизости не было. К своему стыду, он признавал, что эта мысль должна была раньше придти ему в голову. Наверное, Маслин был прав, говоря, что армия искушает умственным паразитированием.

И на этот автомобиль, развернутый в сторону города, натолкнулся Макар, возвращаясь со станции; автомобиль, который в это время увозил Федорова в больницу. Другими словами, в тот момент, когда Макар, неожиданно появившись из-за насыпи, налетел на Карабанова, под крышей «газика» находился умирающий Федоров. А прапорщик Карабанов докуривал сигарету, спокойно позволяя ему умирать.

...Показавшись в узком окошке каморки, пес таки держал что-то в пасти. Но это была не палка колбасы. Они не знали, что Карабанов позаботился спрятать колбасу подальше от крыс. «Глупый ты, Дембель! – разочарованно сказал Федоров; он остался один, Макара вызвал Рогов. – Ну что ты там такое принес?..». Дверь караулки толкнули изнутри; он поспешно сунул ампулу в боковой карман.

...Голос снаружи звал Карабанова. Услышав приближающиеся шаги, он бросился им навстречу из каморки, пока кто-нибудь не вошел. На столе остался открытый контейнер, из которого торчали горлышки запаянных стеклянных ампул.

Вернувшись обратно спустя некоторое время, Карабанов обнаружил нехватку одной ампулы. Одна ячейка пустовала. Карабанов недоумевал, ведь дверь была заперта. Едва с поста позвонил Федоров, он сразу обо всем догадался, кроме одного: как тому удалось проникнуть вовнутрь. Остальное не вызывало вопросов. Достаточно было поскользнуться, а может, просто удар болтающегося приклада решил исход дела.

Врач местной больницы, Макар Тычков, это все было потом. Заговори Федоров, Карабанову пришлось бы возглавить список. Судьба Федорова была таким образом решена.

Да, если бы не Макар... Его удалось легко запугать, но на допросе так или иначе... Рогов подвернулся очень кстати, Карабанов как мог досаждал ему, подогревая ненависть к донощику. Хотя, конечно, Рогов не стремился зайти так далеко, как это нужно было самому Карабанову. Это была хитрая инсценировка: отправляя Рогова на склад вслед за Макаром, прапорщик предусмотрительно задержал его вторым поручением, с тем чтобы опередить самому. Рубильником при входе выключил свет, но вовсе не для того, чтобы остаться неузнанным, цель была другой: Макар не должен был видеть на нем одетого противогаза. Ведь он мог заблаговременно воспользоваться своим, который висел у него за поясом.

Карабанов не учел только одного. Он так старался повесить вину на Рогова, и так усиленно раздувал этот конфликт, что сам Рогов теперь уже мечтал о мести. Игнорируя поручение, он явился слишком рано и тем самым помешал довести дело до конца. По вспыхнувшему освещению Карабанов сориентировался: кто-то включил рубильник. Он укрылся за соседней дверью, и вошел снова уже после Рогова...

Макар не помнил второго такого случая, когда малодушие пошло бы ему на пользу. Невероятно, но побег спас ему жизнь. Сохрани он трезвый рассудок – история повторилась бы, и притом очень скоро, потому что времени у Карабанова оставалось в обрез. Бегство Макара в его планы не входило. Но услышав об этом, он быстро нашел другой выход, отдав его на съедение Анцупову, достаточно подбросить было с десяток ампул. Он знал: теперь уже сам Анцупов не допустит, чтобы Макар попал в руки прокуратуры.

«Поздравляю, генерал. Я назвал вам обещанное имя, но вы меня опередили. Я искал виновного, но вы его уже нашли. По крайней мере в предсмертной записке Карабанов написал правду. Надеюсь, это ему зачтется»...

Из полиции позвонили, когда Анцупов уже и думать о ней забыл. К телефону подошел Платонов. Это были люди, дежурившие у здания газеты «Аргументы и факты». Разговор вышел короткий. Положив трубку, он сообщил:

– Это наружка. Они их, кажется, упустили.

Анцупов ничего не ответил.

– Включи, – показал он на экран, – там, кажется, еще что-то есть.

Они еще раз услышали голос Севастьяна Тычкова.

– «Да! Чуть не забыл. Куртку Федорова вы можете получить у водителя такси в Саранске. Спросите того капитана, что меня провожал – думаю, он знает, как его найти».

Анцупов удержался только от самых резких выражений.

– Ах ты мерзавец! Он же над нами посмеялся! Ну, подожди, я до тебя доберусь!

*****

На следующий день по телефону внутренней связи Платонову позвонила секретарша Анцупова.

– Господин майор, пришел факс из управления внутренних дел. Помнится, вы просили сразу вам сообщить, если что...

– Да, да! Спасибо, Анюта! Иже иду.

Он еще только переступил порог, а секретарша, улыбаясь, уже протягивала ему письмо. Это была переадресованная из московского управления справка калининградской полиции. Взглянув на бланк, Платонов недоуменно пробормотал:

– Они там что, спятили, присылать факсом?

Однако углубившись в текст, он приподнял очки, протер глаза и снова перечел ту же фразу, показавшуюся ему ошибкой.

– Что с вами? – спросила она встревоженно.

– У себя? – вместо ответа кивнул он в сторону генеральского кабинета, но, не дождавшись разрешения, прямиком двинулся туда.

– Он занят! – напуганная его видом, вдогонку успела предупредить секретарша, но Платонов уже взялся за ручку двери.

Анцупов беседовал с начальником подчиненного отдела. Увидев Платонова, он что-то почувствовал.

– Прервемся ненадолго, – немедленно объявил он офицеру. – Ступайте к себе. Я вас потом вызову.

Платонов протянул факс. Генерал изучал его долго, около минуты. Платонов приготовился к тому, что сейчас Анцупов его удавит.

– Здесь говорится, что Севастьяна Тычкова не существует, а у Макара Тычкова нет и никогда не было брата.

Почему он пересказывал ему содержание?

– Кто же тогда был в Саранске? – Анцупов вернул ему письмо, словно предлагая тоже заняться изучением. – А, Платонов?

Платонов отмалчивался. Лучше бы тот начал его душить. Генерал забегал по кабинету, зачем-то приоткрыл дверь в приемную. В приемной наступила тишина. Все выжидательно смотрели на генерала, пока тот разглядывал присутствующих. Ни слова не проронив, Анцупов закрыл дверь.

– Понимаешь хоть что-нибудь? Нет? Зато я понимаю.

Он прошел к себе за стол. Сев в кресло, Анцупов тут же обмяк и поэтому как бы ушел еще больше вглубь. Никогда еще не был он таким низкорослым, как сейчас.

– Когда выходят «Аргументы и факты»? – спросил он, и его голос показался Платонову непривычно вялым, но в то же время убийственно спокойным.

– Кажется, сегодня.

– Достань свежий номер.

*****

«Уважаемые пассажиры! Вас приветствует экипаж самолета в составе...» Ну, это можно было пропустить. «...Наш самолет совершит посадки в Праге, Мадриде...»

Самолет «Аэрофлота», оторвавшись от земли, резко взмыл вверх. Пассажиры втиснулись в кресла, самолет уверенно набирал высоту. Солнце, неожиданно возникшее за облаками в пустом небе, залило ярким светом салон. Макар отвернулся от слепящего иллюминатора. За эту зиму он успел позабыть, что такое солнце.

На рейсовой высоте приятный женский голос из репродуктора разрешил отстегнуть ремни. В проходе появилась стюардесса, предлагая напитки. Дети потянулись за сладостями.

– Кофе, прохладительное? – она подошла к Макару.

– Нет, благодарю вас... Простите!

Стюардесса снова выжидательно повернулась к нему.

– Там, куда мы сейчас летим, продают русские газеты?

Она помялась.

– Боюсь, что нет, – наконец ответила она с улыбкой.

– Жаль, – вздохнул Макар, и откинулся на спинку кресла.

Она не торопилась уходить.

– Могу предложить журналы.

– Разве там напишут об отставке генерала Анцупова?

– А кто такой генерал Анцупов? – непонимающе переспросила стюардесса.

– Ваша правда, – обрадовался он, – никто.