Глава 4.2

Яна пришла в отчаяние. Она чувствовала себя скользящей по наклону вниз, в невидимую пропасть. Поверхность идеально гладкая, совершенно не за что зацепиться.

Сумасшедшая, нажавшая на спуск ружья, вот как раз то, что им нужно! Одна истеричка пошла на самоубийство, другая – на убийство. Все закономерно.

И тогда она решилась. Юлик сам подошел к ней за разрешением прогуляться с приятелями, которые поджидали его на улице. Впервые выглянуло солнце после серии дождей, и вполне естественно, что ему наскучило сидеть дома, развлекая Ириночку. Но после того, как раскрылись прогулы уроков, отец строго-настрого запретил ему уходить из дому иначе, кроме как в сопровождении кого-нибудь из взрослых, то есть Яны либо Богдана. Яна понимала, насколько такая мера может быть унизительной для четырнадцатилетнего подростка, и не могла подавить угрызения совести: ведь это она обнаружила его прогулы и сообщила о них Павлу.

А теперь она собиралась обратиться к нему с неожиданной просьбой.

Взглядом она заставила его присесть.

– Я никак не могу забыть твои слова… – что-то ей мешало, но Юлик, как всегда, проявил терпение. – Ты сказал, – продолжала она после паузы, – что никто тебе не верит. Так вот, допустим, я верю. Нас, взрослых, переполняет неоправданное высокомерие. Тебе не кажется, кошка, видимо, тоже считает себя очень умной, и даже умнее человека, раз она заставила его на себя трудиться. Нет, признаюсь, поначалу я воспринимала все это как выдумку. Надеюсь, ты меня простишь?.. – подумав, она добавила. – Надеюсь, твоя мама тоже меня простит?

Глаза Юлика вдруг наполнились какой-то небывалой раньше теплой тоской. Его было не узнать. Таким она его не помнила, все больше тихоней, сдержанным, закрытым.

После того, как она смирилась и решила запрятать подальше свою гордость, Яна переживала душевный подъем.

– Твоя мама – умная, сильная женщина, ей незачем держать зло, особенно на того, кто уступает ей по многим качествам, – продолжала она с завидным самоунижением. – Тем более, что если я и нанесла ей какую обиду, видит Бог, это случилось неумышленно.

– Ладно, обещаю поговорить с ней, – сказал Юлик растроганно. – Думаю, она забудет, что сердилась на вас. Не беспокойтесь. Я постараюсь убедить ее в вашей искренности.

– Спасибо!

– Не за что, – он пожал плечами. – Мама только защищает нас с Ириночкой, и никогда первая не причинит никому вреда.

– В таком случае, я хочу обратить твое внимание, что мне придется сильно пострадать из-за нее.

Он широко открыл глаза.

– Помнишь того следователя, что приходил к нам несколько раз после попытки ограбления?

Юлик кивнул.

– Знаешь, почему он приходил? Я у них единственная подозреваемая. Они подозревают меня в убийстве Тараса, понимаешь?

Юлик снова кивнул.

– Вместо твоей мамы, – прибавила Яна. – Это ведь… она стреляла в Тараса, не правда ли?

– Правда, – хладнокровно подтвердил он. – Она стреляла в грабителя, проникнувшего в наш дом под покровом ночи, она защищала нас с Ириночкой.

– А как ты об этом узнал? – с беспокойством спросила Яна.

– Она сама рассказала, – он недоуменно пожал плечами. – Как же еще?

– В самом деле?.. А… каким образом?

– Она явилась во сне Ириночке.

Яна нахмурилась.

– На этот раз я позволю себе усомниться. По-моему, ты скрываешь от меня что-то.

Юлик часто заморгал ресницами.

– Я вас не понимаю.

– Чем ты объяснил отцу прогулы занятий у репетитора?

Юлик прикусил губу.

– Я видела тебя в одном загородном доме в обществе довольно, я бы сказала, странных людей. Догадываюсь, что там происходило.

– Вы следили за мной?! – ужаснулся он.

– Так как ты об этом узнал? – не отвечая, повторила она свой вопрос.

– Я сказал правду. Ириночка видела маму во сне.

Яна отвернулась, чтобы он не заметил промелькнувшего на ее лице разочарования.

– Вообще-то раньше можно было пообщаться с ее духом, – заметил он несмело, – но после того случая…

Она снова повернулась к нему. В отчаянии он взмахнул руками.

– Теперь это невозможно. Отец ни за что меня не отпустит.

– И часто случалось тебе посещать такие собрания?

– Не очень… Да вы же сами все знаете.

– Тебе удавалось с ней поговорить?

Он утвердительно закивал головой, глядя ей прямо в глаза. Если он и врет, то очень искусно, подумала Яна.

– А если бы твоя мама согласилась представить доказательство, что не я стреляла в Тараса? Как ты считаешь, она ведь не допустит, чтобы пострадал невиновный?

Он изобразил неопределенную гримасу. Яна настаивала.

– Только она и может снять с меня обвинение.

– Я попробую, – сказал Юлик, нахмурив брови. – Но для этого…

– Да, я знаю, – остановила его Яна. – Но может быть, я смогла бы поехать туда вместо тебя?

Юлик энергично дернул шеей.

– У вас ничего не получится, – возразил он убежденно.

– Это почему же?

– Мама не станет с вами говорить.

– Ах да… Но я могу и не вступать в разговор, а поручить это медиуму.

– Бесполезно! Дело не только в вас. Она признает лишь нас двоих, меня и Ириночку, и никого больше.

Яна засопела.

– Ну хорошо. Я постараюсь найти благовидный предлог, чтоб отец ни о чем не догадался. А теперь иди, но смотри, долго не задерживайся. Если я должна вытащить тебя на сеанс спиритизма, то не следует испытывать его доверие.

Юлик встал и сделал несколько неуверенных шагов, потом все же оглянулся. Теперь уже Яна смотрела на него выжидающе.

– Наверное, для начала не помешало бы вам самой показать маме, что вы хотите снискать ее расположение.

– Как это? – не поняла Яна.

– Ну скажем, сделайте ей пирожное с кремом.

– Ей?! – тут уж она совсем оторопела.

– Кошке, – глядя на нее чистыми детскими глазами, напомнил Юлик. – Она их очень любит.

*****

В тот момент, когда Яна разглядывала детский рисунок, ее осенило.

Твердой походкой она вошла в детскую. Юлик почувствовал, что Яна нашла решение и ждал, что она скажет. В этом он полагался на нее.

– У тебя найдется красная краска?

Сеанс начинался в восемь. Если Павел задержится на работе как обычно, ее план безусловно сработает.

Юлик полез за гуашью, которой они с Ириночкой по очереди раскрашивали свои рисунки.

– Очень хорошо, – сказала Яна. – Теперь давай сюда руку.

Она обильно смочила марлю в краске, наложила ему на обратную сторону ладони и туго забинтовала. Сквозь бинт проступило алое пятно. И не скажешь, что бутафория, Юлик не отрываясь любовался своей рукой.

Яна предусмотрительно уничтожила следы приготовлений.

– Ну вот. Теперь можем идти.

Они уже спускались с крыльца, когда за воротами, перекрыв урчание мотора, дважды завыл короткий гудок. Впрочем, привратник и сам уже спешил к воротам.

У Яны неприятно защемило под ложечкой. Это вернулся с работы Павел. Зато Юлик не проявил ни капельки беспокойства, попрежнему полагаясь целиком на Яну. Она почувствовала эту ответственность, и страх тут же прошел.

Павел вышел из автомобиля им навстречу. Взволнованное лицо Яны произвело на него впечатление.

– Юлик поранил руку, – сходу пояснила она. – Мы торопимся в поликлинику, хочу, чтобы там осмотрели рану. Возможно, придется накладывать швы.

– Рана глубокая? – нахмурился Павел.

– Не знаю пока. Но считаю…

– Вы правильно считаете, – прервал он ее, не дослушав. – Только пешком идти я вам не позволю.

Он наклонился к окошку автомобиля со стороны водителя. Богдан уже приспустил стекло.

– Вот что, Богдан. Разворачивайтесь.

Яна испугалась: так можно загубить все дело.

– Да что вы, зачем? Тут всего-то два шага!

– И не думайте спорить. Этих два шага вы проедете с Богданом. Может, и мне поехать с вами? – сказав это, он призадумался.

– Ну уж нет! – Яна открыла дверцу и почти силой втолкнула туда Юлика. – Мы как-нибудь сами, без вас управимся!

Она сама села на переднее сидение, заняв место Павла.

– Поехали, Богдан! А то вы тут совсем уж раздуете…

Павел остался на аллее. Яна победила. Она смогла облегченно вздохнуть, когда они выехали на проезжую часть дороги.

До поликлиники и впрямь было два шага, но Богдан прокатил их на «шестисотом» за две минуты, притормозив лишь у главного входа. Однако хуже всего оказалось то, что он не собирался уезжать.

– Выходите! Я припаркую машину.

– Вас тут еще нехватало! – возмутилась Яна. – Ну зачем ждать, объясните? Домой-то мы уж как-нибудь дойдем и без вашей помощи!

– Ничего не случится, если я вас тут подожду, – заупрямился Богдан. – Подумаешь, постою немного на паркинге!

– Мы можем проторчать больше часа.

Она все еще надеялась его уговорить. Богдан пожал плечами.

– Ну так и что же? Я не тороплюсь. Дома хозяин упрекнет, почему не догадался подождать, а тут я при вас, разве это наказание?

Яна поняла, что ей с Богданом не сладить. В холле они с Юликом переглянулись между собой. Яна – нервно кусая губу, он – с любопытством, как она будет выходить из затруднения. В конце концов она пришла к выводу, что одному из них следует остаться. Другого варианта нет.

– Значит, так, – сказала она. – Вдвоем нам не улизнуть. Этот Богдан будет караулить, что называется, на совесть. Я его знаю, он все глаза проест, а не позволит оставить себя в дураках. Езжай туда один. Деньги на такси у тебя есть?.. Тогда стой здесь и не высовывайся, пока я его не отвлеку.

Богдан заметил Яну сразу же, как только она появилась в дверях, и до первой ступеньки не успела дойти. Яна приблизилась.

– Кажется, это надолго. Врач направил его на рентген. Вернуться бы вам домой!

– Пустой разговор!

– Ну как хотите. А то ведь холодновато все-таки, – она зябко передернула плечами, нарочно затягивая беседу, чтобы Юлик мог проскользнуть у него за спиной.

Но Богдан, как назло, не стоял к ней лицом, а только, прислонившись к капоту, вертел туда-сюда толстой шеей. Нет, так дело не пойдет.

– Я могу и в машине посидеть, в случае чего, – отмахнулся он.

– Ну и оставайтесь, – Яна окончательно сдалась, тем более, что она придумала другой способ заставить его оторвать свой зад от капота. – А то знаете, что? Не выпить ли нам по чашечке горячего черного кофе?

– А вот это уже по-нашему! – обрадованно подхватил Богдан. Яна знала, чем его соблазнить.

Он поставил автомобиль на сигнализацию.

– Здесь рядом неплохая забегаловка. Кофе, во всяком случае, готовят на совесть.

– Ну так ведите!

– А как же Юлик? – вдруг вспомнил Богдан и обеспокоенно оглянулся на окна поликлиники.

– За Юлика не переживайте. О нем позаботятся врачи.

*****

Забегаловка и в самом деле оказалась крохотным кафе на пару мест, где стоя можна выпить чашку кофе и съесть бутерброд. Обычно в таких местах подают еще и спиртные напитки, но тут их не было, что избавляло заведение от неуправляемой публики. В общем, здесь было довольно тихо и спокойно. Яне пришлось по душе. Она пожалела, что раньше отвергала его приглашения куда-нибудь сходить, бедный Богдан, видимо, считал ее законченным снобом.

Прав он оказался еще и в том, что для общепита кофе был превосходным.

– Ну, что я говорил! – напомнил Богдан с сияющим лицом.

Видимо, успех его окрылил. Он постарался разжечь ее любопытство рассказами о своих любовницах. Говорят, что женщин это часто заводит, нечто вроде рекламы для товара на продажу. Учитывая обстоятельства, Яна смотрела на все это вполне трезво, а значит, совершенно с другой стороны. Но она промолчала, было бы невежливо снова напомнить ему о супруге.

Вообще, неизвестно, чем бы это кончилось, но тут общее внимание привлек жуткий визг тормозов. Все, как по команде, повернулись к окну, хотя увидели, в общем-то, знакомую картину: взбешенный водитель грозил кулаком подростку, перебегавшему улицу на красный свет.

– Дети, кто ж еще! Выдрать бы хорошенько ремнем! – злобно пожелал кто-то из-за спины. – Вот бы родителей сюда, пускай бы полюбовались!

Одно только заставило Яну испугаться: в нарушителе она узнала Юлика. Сердце ее тревожно забилось. Видел Богдан или нет?

Он схватил ее за руку. Значит, видел! Юлик торопился перехватить такси, из которого выходили пассажиры. Вдобавок чуть не сбив с ног пожилую даму, он влетел в открытую дверку.

– Видели? – подтвердил Богдан ее самые худшие опасения. – Вот, паршивец!

Вдруг она увидела его вскакивающим и почувствовала, как он порывается увлечь ее за собой.

– Идемте же! – ощутив сопротивление, нетерпеливо потребовал Богдан.

Яна не понимала его намерений, но спорить уже не могла, сама была в растерянности. Все оборачивалось против нее!

Такси тронулось, когда они не добежали нескольких шагов. Юлик ничего не заметил и преспокойно сидел себе на тыльном сидении.

– Ах ты!

Яна увидела, что Богдан тащит ее через улицу, не обращая внимания на поток машин, как только что Юлик. Вдруг она сообразила, что он торопится к стоянке у поликлиники, где находился их автомобиль, и на этот раз поняла, что он задумал. Но помешать ему уже была не в силах.

– Скорее! – он усадил ее в машину и завел мотор.

Такси не могло далеко уйти: впереди был выезд на шоссе, а там пробка сильно тормозила движение. Они обнаружили его у поворота. Благодаря высоко поднятому «гребешку» в форме телефонной трубки такси видно было издалека.

Правда, Богдану тоже приходилось проявлять осторожность, если он хотел оставаться незамеченным. Вряд ли «шестисотый Мерседес» можно считать автомобилем, удобным для слежки. Поэтому он сохранял значительное расстояние, а когда они оказались на окраине, то и вовсе потерял такси из виду в лабиринте коротких улочек.

Наконец он досадливо что-то промычал и остановил машину. Яна перевела дыхание: следующий поворот был бы последним. Стоило ему не так быстро нажать на тормоз, и он увидел бы искомый объект стоящим возле определенного дома.

Но радость ее оказалась преждевременной. Знакомое такси выползло им навстречу из той самой улочки. Пассажиров в нем, естественно, уже не было.

Раз так, Богдан вышел из машины на середину шоссе. Узкие улочки имеют также и свои преимущества. Такси пришлось остановиться. Впрочем, водитель на всякий случай не спешил осыпать его ругательствами.

Богдан объяснил, что разыскивает подростка четырнадцати лет, который, как он видел, сел в эту машину. Водитель снова не стал спорить. Тогда Богдан попросил его сказать, где он высадил пассажира. Тут водитель проявил гораздо меньшую уступчивость.

– Речь идет о том, чтобы вернуть сына его отцу, – уточнил Богдан. – Вы же не станете этому препятствовать?

– У вас на лбу не написано, кто вы и что вам в действительности надо. Почем мне знать, отец мальчика вас послал или не отец?.. Простите, но я не обязан давать отчет о пассажирах первому встречному.

Водитель приготовился опустить стекло. Богдан вскипел.

– Послушайте, я могу сейчас вызвать полицию, и вы проведете пару часов в участке, пока не дадите все нужные пояснения. Заодно узнаете, кто меня послал. Так как? Разойдемся мирно, или…

Очевидно, все-таки уважение к марке автомобиля сыграло большую роль. Водитель должен был знать, что человеку, который вышел из такой машины, ничего не стоило сдержать обещание. И он, сбавив тон, назвал адрес, под которым высадил Юлика.

*****

Таинственный дом, погруженный в тень старых деревьев, как и в прошлый раз, светился окнами, выходившими в сад. За это время живая изгородь еще больше разрослась.

Богдан сунулся было в калитку, но, услышав тихое рычание, так и замер на месте.

– О! – сказал он, присмотревшись. – И что это за волкодав такой?

– Пропустите меня, – велела Яна, овладевшая собой лишь тогда, когда стало ясно, что терять ей уже нечего.

Богдан уступил дорогу, машинально подчинившись твердым ноткам в ее голосе. Узнав Яну, собака прекратила рычать и завиляла хвостом.

– Моя хорошая! – сладко пропела Яна, потрепав ее за уши. У той аж глаза осоловели от удовольствия.

Зато у Богдана отвисла челюсть.

– Идемте, – позвала Яна. – Не бойтесь, она вас уже не тронет.

Собака было грозно оскалилась на Богдана, но Яна ее мгновенно утихомирила.

– Идите за мной, – повторила она.

Сопровождаемые влюбленной в нее дворнягой, они направились по вымощенной дорожке к дому. Окно в этот раз было открыто настежь, как-никак, середина июня. Оттуда доносились голоса. Оглянувшись на Богдана, Яна приложила палец к губам.

– Ну вот и все в сборе. Присаживайтесь к столу, – услышала она голос хозяйки дома.

В комнате задвигали стульями.

– Верхний свет выключите. Хватит одной настольной лампы.

Потухла люстра.

– Сосредоточьтесь. Сконцентрируйте мысли на том, кого мы хотели бы видеть среди нас.

На секунду запала тишина. Затем ее разрезал однотонный голос медиума.

– Призываю дух мамы Юлика и Ириночки! Прошу тебя также, ангел-хранитель, отогнать от нас злых духов!.. Дух мамы Юлика и Ириночки! Здесь ли ты?.. Желаешь ли ответить мне?.. Отвечай!.. Подавайте бумагу, ну что же вы! Не спите! – последнее, видно, было адресовано кому-то из сидящих рядом за столом.

– Почерк неразборчивый, – заметил кто-то. – Невозможно ничего понять.

– Кто здесь? – продолжала хозяйка-медиум.

Пауза.

– Бумагу! Не задерживайте! – нервно подстегнул кто-то третий.

Яна догадалась: пока женщина водила карандашом по листу бумаги, ей непрерывно подкладывали чистые листы.

– Не могу прочесть, – снова пожаловался второй.

– Это мой домашний дух, – успокоила всех хозяйка-медиум. – Узнаю его почерк. Как всегда, крайне неряшливый. Можешь писать поаккуратнее, Орчик? Даже я с большим трудом различаю твои каракули.

– Вот теперь уже лучше! – обрадованно заключил второй.

– Готов ли ты ответить на наши вопросы, Орчик?

– «Да», – вслух прочел второй.

– Пробовал ли ты найти того, кого я вызывала? Знал ли ты еще раньше, что среди нас есть кто-то, кто хотел бы с ним разговаривать?

«Да. Да», – дважды ответил дух.

– Тогда почему же он не явился?

Продолжительная пауза, заполненная шелестом бумаги.

«Сейчас он бодрствует и не может покинуть тело».

– Он воплощен в другом теле?

«Я же сказал!».

– Где он теперь находится?

«В кругу семьи».

– Это далеко от нас?

«Нет».

– Близко?

«Да».

– Как близко?

«Очень близко».

– В ком он воплощен?

– Ровная линия, – взволнованно прокомментировал второй. – Что она означает?

– Это знак. Орест отказывается отвечать. Не хочет, или ему запретили… Почему, Орчик?

«Дух, который вы ждете, ответит на него сам, если пожелает».

– Ты приведешь его в следующий раз?

– Снова линия, – объявил второй.

– Кажется, мы вышли за рамки. Извини, Орчик.

Яне захотелось увидеть лицо Богдана. Она оглянулась, но его не оказалось рядом.

Яна пошла по дорожке, стараясь несмотря на сумерки отыскать пропавшего водителя. Она уже вышла за калитку и нерешительно остановилась. Куда же он подевался? Ей в ответ мигнули фары «Мерседеса».

Ускорив шаг, Яна направилась к автомобилю. Богдан изнутри приоткрыл дверцу.

– А я вас там ищу, – пожаловалась она.

– Ну и зря. В саду мне пришлось выключить сотовый. Представляете, что за визг у них там поднялся бы, зазвони прямо под окном телефон?

– Это правда, – согласилась она со вздохом. Еще бы не правда! В прошлый раз она бежала оттуда как заяц.

– Но и держать все время выключенным я тоже не мог, а то ведь как потом объяснить хозяину, почему я не отвечал на его звонки? Он приходит в бешенство, когда не может связаться.

– Кстати, – вспомнила Яна. – Пожалуйста, не говорите ему ничего. Он, если узнает, где мы были, не пощадит ни Юлика, ни меня.

Богдан смущенно почесал себя в затылке.

– Извините, Яна. Но я уже сообщил.

– Как?! – она едва не задохнулась.

– Пока вы отсутствовали, он позвонил, узнать, почему так долго. Ну, я ему все и выложил. А с какой стати я должен был покрывать этого сорванца? Нет, конечно, предупреди вы раньше… Ради вас, Яна, я и соврать готов.

– Спасибо, Богдан. Теперь уже не надо.