Глава 1.5

Ему не пришлось зажмуриться от яркого света. Света почти не было. Встретивший его полумрак рассеивали только тлеющие головешки в растопленном камине. Их красноватый отблеск терялся в углах просторной комнаты, внушая ощущение, будто в сгустках тени кто-то прячется. Два пустых кресла стояли развернутые к камину. Покой, тишина, греющий камин. Именно такую обстановку он себе и представлял. Не хватало лишь в одном из кресел больного старика, прикрывающего пледом ревматические ноги.

Настоящий старик, вопреки всему, вошел в дверь достаточно уверенным шагом. Его возраст выдавали морщины, сеткой избороздившие лицо, вероятно, ему и в самом деле было между шестидесятью и семидесятью, однако по его молодцеватому виду, исполненному оптимизма, можно было подумать, будто он собирается жить вечно.

– Не выношу яркий свет, – это было первое, что он произнес, и Максим невольно вздрогнул, узнав голос. – Надеюсь, это не помешает нашей беседе. Прошу вас, – «баритон» указал на одно из кресел.

Он подкинул в огонь пару новых поленьев. Искры сыпанули во все стороны.

– Ваши люди увязались за мной еще в Виннице, – напомнил Максим, пользуясь случаем, чтобы взять в свои руки инициативу, только как способ вытеснить страх. – Вы приказали избить моего напарника, чтобы я отправился в рейс один, не так ли? Мой напарник был для вас лишним. Думаю, пора наконец объясниться.

«Баритон» выслушал его с нескрываемым интересом. Затем прищелкнул пальцами. Максим только сейчас обратил внимание, что один из громил, притащивших его сюда, попрежнему торчал в глубине комнаты. На знак хозяина он наполнил два бокала чем-то похожим на бренди и обошел сидящих с подносом, терпеливо дожидаясь, пока каждый не возьмет по бокалу в руки. Бренди в бокалах, как ни странно, оказалось ровно наполовину, этот наемный убийца был прирожденным гарсоном.

«Баритон» устроился поудобнее, по-хозяйски забросив ногу на ногу.

– Один мой давний приятель и партнер по бизнесу, выходец из ваших краев, как-то попросил меня помочь ему в поисках брата, с которым его разлучила война. Почти полвека прошло с тех пор, как они расстались. Скитаясь по свету, он не имел о нем никаких вестей. Кажется, прежде это его не очень беспокоило. Но вы же знаете, как старики подвержены ностальгии. Они готовы на что угодно, лишь бы навести хоть какой-то мостик в прошлое. Некоторые прямо-таки маячат этим. Я не мог ему отказать… Увы, поиски привели к могиле его брата. Но зато утешением старику было узнать о существовании племянника, брат успел жениться и оставить после себя сына. Приятель потребовал от меня доставить его к нему. Извольте! Я все устроил, дядюшка вот-вот должен был обнять своего племянника… Как вдруг случилось непредвиденное: автокатастрофа. Да, это ужасно! Племянник погиб, так и не встретившись с дядюшкой.

– Вашему приятелю пришлось нелегко, – заметил Максим, хотя от его слов за версту несло откровенной подделкой. – Должно быть, он сейчас сильно переживает.

«Баритон» поспешил возразить.

– В том-то и дело! Он ничего не знает. Старик очень плох. Я бы ни за что не решился сообщить ему о случившемся, это означало бы попросту свести его в могилу.

– Скажите лучше, вы боитесь, что он вам не поверит, не так ли?

– Что вы хотите этим сказать? – «баритон» удивленно приподнял брови.

– Только то, что автокатастрофы происходят не каждый день. Ваш приятель может не поверить в простое совпадение. Ведь вы это имели ввиду?

– Мне импонирует ваш ход мыслей, – откровенно признался он.

– Зато меня кое-что настораживает, особенно, когда я думаю над тем, почему я здесь и с кем имею дело.

– Да? И что же именно?

– Скажите, вы и в самом деле непричастны к смерти его племянника?

– Ну что вы. Я, конечно, не святой, но было бы несправедливо повесить на меня еще одно убийство.

– Значит, его все-таки убили?

– Я этого не говорил.

– Но вы сами только что произнесли это слово.

– Только не будьте настырным. Все хорошо в меру, любопытство не исключение. Вы и вправду умны не по годам, а вот плюс это или минус?..

Максим вспылил, страх был забыт.

– Это я-то настырный? Да это же вы от меня все время чего-то добиваетесь. Кто всучил мне документы на имя Петра Шемейко, кто заставил меня приехать в Варшаву и поселиться в отеле под его именем? Так что, быть может, вы перестанете играть со мной в прятки и объясните, в конце концов, какое отношение ваша мелодрама имеет ко мне?

«Баритон» зачарованно посмотрел сквозь золотистый бокал на пламя, разбушевавшееся за чугунной решеткой, и пожал плечами.

– Очевидно, вы уже догадались, но хотите услышать это от меня? Что ж. Я не могу сообщить правду моему приятелю, но я также не могу отказать ему в его просьбе. Надеюсь, вы меня понимаете. Тем более, что он уверен, будто Петр уже в пути. Так что… вам придется поехать к нему в качестве его племянника.

Максим и вправду был готов услышать нечто подобное, и все же едва не расплескал бренди на пол, когда «баритон» произнес это вслух.

– Что?! Да вы в своем уме?

Собеседник неодобрительно качнул головой.

– Вижу, вам не подходит мое предложение?

Максим испугался.

– Хорошо, допустим, я соглашусь. Допустим... Ну а если ваш приятель заподозрит обман?

«Баритон» развел руками.

– Уж вы постарайтесь, чтобы этого не случилось. Успех целиком зависит от вас. Кстати. Вашу задачу максимально облегчит то обстоятельство, что до сих пор у него не было возможности познакомиться со своим племянником – ни в лицо, ни по переписке. Пожалуй, он не знает о нем ничего, кроме имени и того, что он сын своего отца. Вот вам и карты в руки.

– И все же, если я проколюсь – такое ведь не исключено, верно?

«Баритон» мрачно вздохнул.

– Что ж, тогда он вас убъет, – он взглянул на Максима. – Поверьте, я не шучу. Вы мне симпатичны, несмотря ни на что, поэтому советую отнестись к вашей роли достаточно серьезно.

Запала мертвая тишина. Максим затаил дыхание, он пытался понять, сознательное ли это преувеличение с его стороны, или же «баритон» сказал правду.

– Ничего не поделаешь, придется поработать на совесть. От этого, как-никак, будет зависеть ваша жизнь. Кроме того, как я уже сказал, мы с вашим дядюшкой добрые старые приятели, когда-то у нас был общий бизнес, а сейчас он щедро платит за оказанные ему услуги, поэтому я предпочитаю не портить с ним отношения. Так что учтите: если вы сядете в лужу, тогда и на мою благодарность не рассчитывайте.

Максим молча кивнул головой.

– А с другой стороны, он довольно богат, ваш дядюшка, и вы сможете неплохо устроиться, – неожиданно прибавил «баритон».

– Вы так говорите, как будто он и в самом деле мой дядюшка.

– Думаю, что к этому вы скоро привыкнете.

– Почему вы так уверены, что я туда поеду?

«Баритон» секунду выждал, словно что-то обдумывая, затем снова щелкнул пальцами, привлекая внимание телохранителя и указывая глазами на телевизор. Верзила подошел и вставил кассету в видеомагнитофон. Экран засветился, появившаяся на нем «картинка» ожила.

Глядя на нее, Максим ничего не понимал. Припорошенные инеем, застывшие деревья, кладбище, похоронная процессия, впереди несут скромный гроб, обшитый дешевой тканью, за ним следуют родственники с поникшими лицами…

В этот момент он резко подался вперед, и словно прикипел к экрану. Внутри у него что-то оборвалось.

– Что все это значит? – спросил он внезапно охрипшим голосом.

Сам «баритон», отвернувшись, шевелил кочергой в жаровне.

– А вы не догадываетесь? – безучастно поинтересовался он. – Ваши похороны.

– Мои похороны?!

– Впечатляющее зрелище, не так ли? Даже Яцек прослезился. Верно, Яцек? – оглянулся он на своего громилу.

Тот оскалил зубы. «Баритон» разочарованно вздохнул.

– Моим каннибалам незнакомо чувство сострадания.

Максим залпом допил свое бренди. Затем вытер пот со лба.

– Плохо себя чувствуете?

– Я же умер, как вы только что изволили выразиться.

– Все это очень занимательно, – продолжал «баритон», не обращая внимания на реплику. – Сначала на границе задерживают вашу машину, напичканную наркотиками. Вы, естественно, успеваете вовремя скрыться. Тут же тайком переходите границу, захватываете чей-то там «Фиат», убиваете водителя и после этого исчезаете, – выдержав небольшую паузу, он с явным наслаждением потянул из бокала. – Впрочем, вы так торопились сбежать, что бросили в кабине «КамАЗа» проездные документы и паспорт, выписанные на имя Максима Чернецкого. Отпечатки ваших пальцев остались на пакетах с героином и на пистолете, из которого был убит водитель «Фиата». Пистолет тоже вскоре нашли, всего в двух метрах от сгоревшей машины, наверное, отбросило взрывом. Да, да, как видите, вам все же повезло, потому что угнанный вами «Фиат» обнаружили в кювете между Медыкой и Пшемыслем, а заодно и ваш обгоревший до неузнаваемости труп. Ваша смерть не вызовет кривотолков, поскольку, как заявила полиция, она считает ее делом рук самой мафии. Вполне справедливое замечание. Ну что ж, как говорят святые отцы: amen! – да будет так!

– Вижу, вы хорошо все продумали, – согласился Максим, с грустью заглядывая на дно опустевшего бокала. – Но, быть может, у меня еще остался какой-нибудь шанс? Например, вы забыли, что Виктора видели со мной в кемпинге. Или вы думаете, что полиция им не заинтересуется как возможным соучастником? Они найдут, о чем его спросить.

– Виктор?.. – задумчиво повторил «баритон». – Нет, я ничего не забыл. Но прежде его самого необходимо найти.

Максим, однако же, ухватился за эту идею.

– А разве это так уж невозможно?

– Весь вопрос в том, где он сейчас, – и «баритон» как-то странно посмотрел на экран телевизора.

Максим проследил за его взглядом. В эту минуту могильщики медленно опускали гроб на дно вырытой ямы.

– Господи! Только не это! – вырвалось у него вместе со стоном.

– Отчего же? – «баритон» невозмутимо пожал плечами. – Вы с ним одного роста, более того, одинакового телосложения.

– Признаюсь, он не вызывал у меня симпатий, но все же…

– С водителем «Фиата» он переборщил. Я не приветствую такого рода инициативу, даже если она мне на руку.

Забыв о Викторе, «баритон» ткнул пальцем в толпу на экране.

– Вон там, слева… Видите вон того, в черной куртке с капюшоном? Этот из вашей полиции. Он из шкуры лезет, надеясь что-нибудь выведать про ваши связи с преступным миром. Его так и тянет на мертвечину, – добавил он с неожиданным презрением. – Это шакал. Нюх у этого зверя лучше, чем у собаки. Ко всему, он просто обожает слабых и беззащитных, – он снова повернулся лицом к собеседнику, – таких, как вы. Это по-настоящему трусливое животное, сильного оно не тронет, зато на того, кто споткнулся, набросится и растерзает.

Максим старался не смотреть на экран.

– Ну так как? – бесстрастно продолжал «баритон». – У вас еще есть возможность сделать выбор. Я обещал вам предоставить в этом полную свободу, и, как видите, держу свое обещание. Вы спокойно можете ехать к своему дядюшке на Цейлон, не опасаясь, что «Интерпол» ринется по вашему следу. Со смертью Максима Чернецкого дело практически закрыто. Или остаетесь Максимом Чернецким, и вам предъявляют обвинение в убийстве и провозе наркотиков.

– А если я только сделаю вид, что принимаю ваши условия? Вы не боитесь, скажем, что я сбегу по дороге на Цейлон? Вы же сами обеспечили мне надежное прикрытие.

– Верно. Я обеспечил вам прикрытие, – «баритон» попрежнему оставался невозмутим. – При условии, что в назначенный срок дядюшка сможет обнять своего племянника. Согласитесь, это было бы справедливо. Полиция получает убийцу, а дядюшка – вас. Теперь скажите, что он, по-вашему, сделает, узнав о вашем исчезновении? Заявит об этом в полицию, не правда ли? А что решит полиция? Поставьте-ка себя на ее место. Сейчас у нее только один труп – и один кандидат в покойники: Максим Чернецкий. Вы следите за моей мыслью? Потому что после дядюшкиного заявления у нее появляется второй претендент на это место – Петр Шемейко, пересекший границу одновременно с Чернецким, но так и не доехавший до пункта назначения. Таким образом, Максим Чернецкий снова попадает в розыск, только на этот раз, вероятнее всего, под именем Петра Шемейко, которого он сам убил, чтобы занять его место и направить полицию по ложному следу. Вы со мной согласны?

Максим нервно заерзал в кресле.

– Вы правы, – сказал он, боясь и ненавидя «баритона» с каждой минутой все больше. – Не стоит продолжать, вижу, вы все учли. Мне нужно подумать.

– О, пожалуйста, – охотно согласился тот. – В вашем распоряжении целые сутки.

– Как я с вами свяжусь?

– В этом не будет нужды, – ответил «баритон» с уверенностью, говорившей за то, что он полностью владеет ситуацией. – Всего лишь попросите портье заказать вам билет на самолет. Он вылетает завтра в десять вечера. Я предупрежу дядюшку о вашем прибытии.

Он встал, считая разговор законченным. Максим сделал то же самое. Громила шагнул в его сторону.

– Если позволите, еще один вопрос.

«Баритон» посмотрел на него выжидательно.

– Почему – именно я?

– Поверьте, очень скоро вы это узнаете и без моей помощи.

Недаром у Максима сохранилось ощущение, словно тот чего-то не договаривает. «Баритон» распрямил плечи и спрятал руки за спину.

– Мои люди отвезут вас обратно. Надеюсь, вы не в обиде за причиненные вам неудобства? Мера предосторожности.

Он стремительно вышел в ту же дверь, через которую вошел. Максим на этот раз безропотно позволил завязать себе глаза. Его вывели на улицу и снова втолкнули в машину. Загудел мотор, и спустя полчаса с него сняли повязку при входе в отель.

– О, пан Шемейко! – портье келейно улыбнулся. – Будут ли какие-то пожелания?

– Пожелания? – скосив на него подозрительный взгляд, Максим уже сжимал в руке ключ от номера. – Ну разумеется. Позаботьтесь о том, чтобы меня не беспокоили.

Еще несколько секунд портье продолжал стоять с разинутым ртом. Потом дурацкая улыбка сбежала с его лица, уступив место презрительному выражению, с которым он проводил молодого человека. Но по крайней мере до завтра Максим мог себе такое позволить.

Все же утром, едва раздвинув шторы, он снова отпрянул от прозрачной стены, внезапно обнажившей перед ним глубокую пропасть. Небо целиком затянули облака, а в серой дымке у его ног лежала Варшава.

Он подошел к телефону и, поколебавшись еще самую малость, снял трубку. Меньше всего ему хотелось, чтобы на другом конце ответил вчерашний портье. У него из головы не выходила его приторно-нагловатая улыбка. Впрочем, голос оказался незнакомый.

– Мне нужен авиабилет на самолет, вылетающий ближайшим рейсом в Коломбо, – решительно сказал он.