ГлавнаяКнига 1Книга 2 |
МИРОН ВОЛОДИН "БУМАЖНЫЕ ИГРУШКИ"КНИГА ВТОРАЯЧАСТЬ ВТОРАЯ (3)Иванка произнесла с чувством умиротворения: – Ну вот, все разрешилось само собой. Теперь, по крайней мере, никто меня туда больше не погонит. Мельник тяжело засопел. – Ты знаешь там кого-нибудь? – с надеждой взглянул он на Мирославу. Та сидела за столом, задумчиво воткнувшись носом в подставленные обе руки. Не меняя позы, она отрицательно мотнула головой и загрустила еще больше. – Во всяком случае, не настолько, – прибавила она. На этот раз они собрались мрачные в кабинете Мельника. Даже Иванка не чувствовала себя в выигрыше, несмотря на старания выглядеть таковой. – Никто не согласится, – вмешалась она, угадав его намерения. – Спорим на ящик паюсной икры? – Где ты его возьмешь? – усомнился Мельник. – А мне кажется, это вам нужно подумать. Мирослава назидательно прищелкнула языком, посмотрев на Мельника: так-то вот! – Вы не представляете, о чем говорите, – продолжала Иванка. – Это все новые люди. Вы же понимаете, что никто не станет, едва получив работу, на следующий день ею рисковать. Нет, я побывала в этом логове и заявляю с полной ответственностью: никого вы не соблазните. Ни вашими деньгами, ни тем более вашим обаянием. Мельник не обиделся. – Вот как! Ну тогда ты забыла: у нас еще в запасе твое. Не обращая внимания на реплику, она решила закончить мысль. – И к тому же, по-настоящему Терех доверяет только двоим: Катерине и Филенко. Катерина ему уже почти родня, а Филенко… Они с Терехом постоянно о чем-то шепчутся у того в кабинете. Но из Филенко и слова не вытащишь. Знаю только, что он ведет какое-то дело в суде. – Дело в суде? – подхватил Мельник. – Кажется, я догадываюсь, о чем речь. Терех затягивает судебное решение по делу Ващука. Ему это на руку. А Филенко представляет интересы одной из сторон. Он-то и тянет время. При умелом подходе можно сделать так, что процесс растянется надолго. – Слава Богу, до Ващуковых денег ему все равно не добраться, – заметила Мирослава. – Ну, это еще как сказать, – Мельник задумчиво потрогал себя за мочку уха. – Что такое? – В подобной ситуации он вполне может расчитывать на опекунство. А что произойдет, как только он получит опекунство над акциями Ващука, я себе представляю. Вокруг запало тягостное молчание. – Ну и пусть подавится этими тремя миллионами! – вдруг бросила Мирослава. – Зачем они Ващуку?.. Да и нам-то какое дело? Нас другое интересует, – она скосила глаза на Иванку. Та как раз вынимала заколки из волос: роль серой мышки на этом закончилась. – Вижу, придется мне опять всех вас выручать, – сказала она. Мельник вскочил и поцеловал ее в голову. – Ну вот, радость ты наша! Иванка отшатнулась. Она не собиралась изображать воспитанную девицу и, скорчив рожу, демонстративно помахала рукой у себя перед носом. Мельник знал, в чем дело. От него разило так, будто он только что выкурил целую пачку сигарет. – Ну ладно, ладно! – успокоил он ее, поспешно отступая. – Выкладывай, что у тебя на уме. – Есть там один, – призналась она, не переставая заниматься своей прической, настолько она ее невзлюбила. – Олесь! Попробую выяснить через него. – Кто такой Олесь? – Уборщик. – Всего лишь? – Мельник разочарованно отвернулся. – Зато по долгу службы он задерживается после окончания рабочего дня. – Ах вот оно что! Ну, тогда другое дело! – он еще немного подумал. – Гм… А может, ты и права. Кто возьмет в расчет уборщика? А с другой стороны, такого легче прибрать к рукам… Ну с твоим-то милым личиком там и делать нечего. Я бы не устоял, а какой-то уборщик, тем более! Иванка бросила на него строгий взгляд. – Не торопитесь! Он увлечен Верой. Та вьет из него веревки. У нее же одно на уме: удачно выскочить замуж. Что ей Олесь? Она только морочит ему голову, а он из-за этого с ума сходит. – Вера? – переспросила Мирослава. – Я же ее знаю. Кукла с красными волосами. Ну, кукла, она и есть кукла. Мельник не желал обсуждать детали. – Ладно, это уже мелочи! – сказал он. – Ты лучше нас знаешь, что делать. А мне нужны только сведения, и побыстрее. Он вдруг о чем-то вспомнил. – Кстати, как его фамилия? Не Шайноха ли? *******Иванка заявилась к Олесю на его чердак на ночь глядя, хотя вообще-то он только что пришел. Услышав звонок, он подумал, что это Вера. Хозяйка квартиры уже была, взяла с него плату и теперь явится только через месяц. А больше никто дороги сюда не знал. При виде Иванки он оторопело застыл на пороге с раскрытым ртом. Преждевременный восторг быстро сменило настороженное любопытство. – Я пришла извиниться, – сказала Иванка. – Что делать, я ведь тебя подставила. После такого признания Олесь пошире открыл дверь и шагнул в сторону. Иванка смогла перешагнуть порог. – Это правда, низко я с тобой обошлась, – продолжала она каяться. – Да уж, – согласился Олесь. – Мне и так несладко живется, – и снова, хотя не Веру имел ввиду, подумал о ней. – Самой противно, – добавила Иванка, разглядывая пол. Олесь решил, что достаточно она уже покаялась, и предложил единственный табурет. Сам устроился напротив, на кровати. – Как ты меня нашла? Иванка подняла на него свои глаза, чуточку косившие. Олесь впервые увидел их настолько близко, что сумел это разглядеть. Недостаток, но трогательный. Она это знала, потому и придвинулась поближе. – Ты забыл, я ведь работала в отделе кадров. – Действительно, – вспомнил он и улыбнулся, хотя и не настолько зажигательно, насколько могло быть, окажись Вера на ее месте. И все равно он смотрел мимо нее. У нее такие роскошные волосы, подумала она, а он даже внимания не обратил. Прежняя прическа ее буквально уродовала. – Я изменила прическу, – обронила она в полном отчаянии. – Как ты ее находишь?.. У меня красивые волосы? – Зачем ты их прятала? – Именно поэтому. Впрочем, дальше он не пошел: никакой инициативы. Она устала ждать. – Наверное, я должна объяснить, – начала она после затянувшейся паузы. Олесь ее не прерывал. – Да, я специалист по маркетингу «Западтрансгаза». Наши фирмы конкурировали между собой с момента появления на свет. В общем, мы к этому привыкли, тем более что как-то оно устоялось, и перестали мешать друг другу. У «Даров» появилась своя ниша, у нас своя. Но с некоторых пор все изменилось. Мы почувствовали, что клиенты уходят от нас к Тереху. Снижая отпускную цену, он начал отбивать их одного за другим. Чтобы удержать клиентуру, мы снижаем цены – он снижает еще больше. Мы уже на дне, а у него цена продолжает падать. И здесь одно из двух: или он соглашается на убытки, лишь бы выбить конкурентов с рынка, или… просто покупает газ по заниженной стоимости. А это может быть только газ, который приходит по межгосударственным поставкам, в пределах квоты. Понимаешь, о чем я? Сразу возникает вопрос: если Терех продает газ себе в убыток, то где он берет на это деньги? Если же нет, то извините, он обыкновенный мошенник, и пусть им лучше занимается прокуратура. Кстати, ответ на первый вопрос: от денег компании ему немного проку, дело в том, что смерть Ващука оставила его на бобах. Конечно, Терех будет счастлив заполучить фирму целиком, а с нею и банковский счет с тремя миллионами, но для этого ему нужны акции Ващука. Что, по-твоему, Филенко сейчас делает в суде? Олесь наморщил лоб, очень смутно припоминая эту часть подслушанного разговора. Что не касалось его самого, то не имело значения. – Да, я что-то слышал об этом, – неуверенно пожал он плечами. – Если бы нам только удалось доказать, что Терех занимается незаконными операциями! Теперь-то ты понимаешь, что меня привело в эту компанию? – она вздохнула. – Было бы у меня побольше времени… Чуть-чуть не хватило. Нужен-то всего пустяк! Я даже знаю, как добраться до информационной базы. Программу писали дилетанты. Терех и на этом сэкономить решил. Жадность, что и говорить! Олесь уже смотрел на нее иначе, не так недоверчиво, как в первую минуту, когда она только вошла. – Я принимаю твои извинения, – сказал он. И все? – Не представляю, что теперь делать, – продолжала Иванка. – Это подлый человек. С ним иначе нельзя, кроме как его же методами. – Я же сказал: я тебя не осуждаю, – повторил Олесь. Иванка заскрипела табуретом. Бесполезно! Слишком многого хотела она с первого раза. Но сдаваться? Ни за что! – Зато меня будет совесть мучить до тех пор, пока я не угощу тебя ужином. Этим я хотела бы искупить свою вину. Олесь мотнул головой. – Вряд ли ты мне что-то должна. – О нет, никаких возражений! Даже слышать не хочу! – в неожиданном порыве она схватила его за кисти обеих рук и прибавила умоляюще. – Иначе меня это будет преследовать всю жизнь. – Но только не сегодня! – застонал Олесь. – Сегодня? Нет! Конечно, нет! Завтра! После работы. *******Пролетев через приемную, Филенко бесцеремонно распахнул дверь в кабинет Тереха. – Извините, пан Василь, я только что говорил с судьей. Она готова нас принять. Прямо сейчас. Тот о чем-то дискутировал с потенциальным клиентом. Филенко оборвал его на полуслове. – Уже? – взглянул Терех поверх головы собеседника. – Она ждет, – подтвердил Филенко. Обратившись к посетителю, Терех огорченно развел руками. – Срочные дела, прошу прощения! Клиент растерянно вскочил. Спеша от него избавиться, Терех тут же протянул ему ладонь. – Мы еще вернемся к нашему разговору в ближайшее время, не так ли? Держа в руке пиджак, вместе с Филенко он вошел в лифт. – А документы? – вспомнил он. – Я захватил, – тот показал папку. Они вышли к месту парковки. Терех недовольно оглянулся по сторонам. Его «БМВ» стоял без водителя. – Опять куда-то исчез! – Некогда, пан Василь! – сказал Филенко. – Садитесь в мою машину! Терех устроился на переднем сидении новенькой «девятки», еще не потерявшей блеск автосалона, рядом с водительским креслом. Автомобиль выполз к краю шоссе. Брови Филенко сошлись у переносицы, он не сводил глаз с потока машин. Время шло. Видя, что движению нет конца, он нажал на педаль и нагло потеснил какую-то «Таврию» – что поскромнее. Водителю «Таврии» пришлось притормозить; «девятка» наконец ворвалась в поток. Теперь можно было и расслабиться. – Понимаю, что вы должны были испытать, когда ваш близкий друг так с вами обошелся, – сочувственно заметил Филенко. – Когда предают друзья, это уже финиш. Терех скосил на него глаза, но промолчал. – Фирма Ващука должна по совести принадлежать вам, а не какому-то водопроводчику, – продолжал Филенко. – Представляете, вошел во вкус, и теперь сам уже руки тянет. Обещал мне повысить зарплату, как только вступит в права, – он усмехнулся, потом снова покачал головой. – Обидно смотреть, как за нее хватается всякое отребье. И я сам вынужден в этом участвовать. – Не бойся, это ненадолго, – успокоил его Терех. Филенко вдруг ощутил его руку на своем плече. – И скоро у тебя будет такая зарплата, о какой ты даже мечтать не смел. – Что вы, пан Василь, – Филенко смутился, – я ведь не ради денег. Должна же в конце концов восторжествовать справедливость. – Но и о себе не лишне иногда подумать, – отечески поправил его Терех. Впрочем, он не скрывал, что доволен ответом. – Иногда, да, – покраснев, согласился тот. Через десять минут они уже были в кабинете судьи. Женщина с приятными манерами встретила их крайне вежливо. – Пожалуйста, располагайтесь, как вам удобнее… Можете придвинуться поближе. Она, как видно, еще до их прихода начала изучать дело. Сверху лежало подписанное Терехом заявление. – Я пригласила вас в порядке досудебного разбирательства… – предупредила она, надвинув на нос очки, чтобы в него заглянуть. – Вы направили суду ходатайство о предоставлении вам опеки над имуществом покойного Ващука Степана Михайловича до вынесения приговора о наследстве. Хотелось бы знать ваши мотивы. Она сняла очки и по очереди выжидательно взглянула на обоих. Терех посмотрел на Филенко. Польщенный доверием, тот воодушевился. – Если позволите, я готов аргументировать нашу просьбу. – Пожалуйста, – повторила она. Филенко начал с основ. Законодательство меняется, хочешь, не хочешь, а нужно под него вносить изменения в уставные документы. А это уже прерогатива акционеров. Но как же без держателя контрольного пакета?.. Затем перешел к деньгам. Компания активно занимается торговлей, но вы же понимаете, какая может быть торговля при отсутствии оборотных средств? Однако директор вправе потратить не больше определенной суммы в месяц. На что это, скажите, похоже?.. А штатное расписание? Людям нужно повышать зарплату. Мы заботимся о наших сотрудниках. Судья одобрительно кивнула головой. Наконец, Филенко вспомнил о благотворительности. В папке у него нашлось размноженное на ксероксе письмо от организации защиты детей, которая приглашала всех желающих помочь в строительстве детских домов семейного типа. – А вот благотворительность оставьте наследникам, – строго прервала судья. – Ваше дело обеспечить прибыльную работу компании, пока суд не определится, кто унаследует ее акции. Выйдя от судьи, Филенко пожаловался Тереху: – Кажется, я немного переборщил. Но Терех только рассмеялся. – Ты произвел на нее отличное впечатление, – он ободряюще подмигнул. – А благотворительность еще никому очков не убавила, уж я-то знаю. Сам придумал? *******В тот момент, когда Иванка подходила к офису компании «Западтрансгаз», она заметила автомобиль Мельника, только что выехавший из ворот. То есть сначала заметил ее он. Остановился, полностью перекрыв тротуар, и толкнул дверку с ее стороны. Иванка, подчиняясь неизбежности, как на экзекуцию забралась к нему в машину. – Сегодня мы потеряли еще одного клиента, – признался он. – Если в самое ближайшее время ты не окрутишь этого парня, Олеся, не останется никого. Сквозь лобовое стекло было видно, как прохожие один за другим, спускаясь на проезжую часть дороги, обходят автомобиль. Иванка застонала. – Попробуйте-ка лучше сами! Его кроме Веры Кирьяновой никто по-настоящему не интересует. А она вертит им как хочет, потому что по большому счету он ей не нужен. На самом деле ей нужен кто-то другой, вроде Филенко. – Она сохнет за другим? – И даже этого не скрывает. – А что на это Филенко? – А что он может сказать? По-моему, они прекрасная пара. Друг друга стоят. – Не понимаю! Тогда в чем проблема? – Если вы считаете, что Олесь ее из-за этого бросит, тогда вы ничего не смыслите в любви. Он будет страдать, но не перестанет о ней думать. – Когда же, в таком случае, он ее забудет? – Когда надоест встречаться. – А они встречаются? – Нет. Пожилая женщина обошла автомобиль, придерживаясь за капот. Не обращая на нее внимания, Мельник неожиданно взмахнул руками. – Я что, должен улаживать их размолвки с Верой Кирьяновой?!.. Ну хватит! Иди отсюдова! Вон из машины! Он почти силой вытолкал ее на тротуар. Иванка изнеможенно свалилась на стул перед Мирославой. – Кажется, я себя переоценила, – призналась она. Мирослава сразу догадалась, о чем речь. – Ужинала с ним? – Да. – И что? На секунду Иванка отвернулась. Мирославе опять пришлось догадываться. – Слава Богу, шеф только что уехал. Ты уж постарайся не попадаться ему на глаза. У него и без тебя дурное настроение. Иванка вернулась в исходную позицию, лицом к Мирославе. – Он даже мысленно все время с ней. Мирослава возмущенно дернулась. – Господи! Да она ж тебе в подметки не годится! Ничего, кроме внешности! Куриные мозги под павлиньими перьями! И как эти мужики на такое клюют?.. Хотя твой-то – уборщик, кажется? – она пренебрежительно махнула рукой. – Оно и видно! Она присмотрелась к Иванке. – Нет, говорю тебе. Ей с тобой не тягаться. Вас только рядышком поставить… Она вдруг задумалась. – Слушай! А тебе не приходило в голову… Ну-ка, вставай! Поехали в парикмахерскую! – Куда, куда? – Уши заложило? – Да я только два дня как оттудова. Что тебе во мне не нравится? – Ну мне-то в тебе все нравится. Только вот ты кому хочешь понравиться, мне или ему? – Боже, как я устала от вас с Мельником! – Ладно, подруга, хватит ныть, мы не на похоронах! Делай, что тебе велят! – Не хочу никуда ехать, – простонала Иванка, почти ложась на стол. Мирослава решительно схватила ее за руку. – Ну вот что, давай, поднимайся! – повторила она безапеляционным тоном. – Кому говорю? *******Звонок в дверь раздался очень некстати. Олесь засыпал на ходу, только и мечтая, что о своей жесткой подушке. К очередному визиту он был неготов. И вообще, опоздай гость хотя бы на две минуты, он успел бы выключить свет, который видно с улицы, а там хоть землетрясение – ничто не заставило бы его подойти к двери. Тем более что это могла быть разве что Иванка. И звонок похожий. – Вера?! Девушка стояла так, что свет не захватывал ее лицо, но эта прическа… Больше ни у кого такой не было. Она шагнула в полосу света, и Олесь разочарованно вздохнул. – Иванка?.. Что ты с собой сделала? Отливающие рубином волосы, точь-в-точь как у Веры, придавали ей тот же неприступный вид, а взгляд из-под наведенных бровей казался таким же уверенным в своей неотразимости. – Разве так не лучше? – спросила она, наступая прямо на него. Знакомая тактика! Но Олесь поборол в себе искушение и не поддался на обман. – Зачем ты пришла? – Ты мне нравишься. Иванка, придвинувшись вплотную, сначала положила руки ему на грудь, а затем обвила ими вокруг шеи. Впрочем, она-таки переоценила свои возможности. Олесь упрямо решил идти до конца. – А вот это зря! – заметил он, отрывая от себя ее ладони. Она совершила еще одну попытку, и с прежним результатом. Вдруг она отступила назад. В ней угас азарт соблазна, глаза наполнились тоской. – Так мне и надо! – бросила она с горечью. – Ты прав. Я не умею притворяться. Все этот Мельник! Посылает меня и в огонь, и в воду. Самые деликатные поручения – все мои. Надоело! Она вытащила заколки, тряхнула головой – волосы свободно рассыпались вокруг ее лица. Олесь не сводил с нее глаз. – Ну ты же знаешь, что я искала в «Дарах», – продолжала она, снова став собой. – После моего провала мы надеялись проникнуть туда с твоей помощью. И в ресторан я потащила тебя именно с этой целью. Извини! Я хотела тебя использовать, как и в тот раз, когда спряталась в бухгалтерии. Только одно меня оправдывает: фирма на грани банкротства. Терех во что-бы то ни стало хочет нас потопить. Это настоящая война без правил. Что касается меня, то я не хочу потерять работу, у меня там блестящая перспектива. И потом… Я купила акции своей компании. На деньги, доставшиеся мне по наследству. Так что в случае чего я потеряю не только работу. Теперь ты меня понимаешь? Олесь молча кивнул. Он больше не испытывал досады оттого, что не лег вовремя спать. – Прости, – добавила она, подхватив свою сумочку. – Не вспоминай обо мне слишком уж плохо. Она была уже у порога. Олесь нервно кусал губу. – Постой! – вдруг вырвалось у него. Она застыла, не отпуская ручку двери. Он сделал шаг, приблизивший его к ней. Она обернулась, наблюдая за ним с недоверием. Он протянул ладонь. – Дай мне их, – потребовал Олесь. Иванка удивленно опустила в нее заколки, которые сжимала в кулаке. – Она меня тоже использует, – признался он. – Все что-то от меня хотят получить. Но ты по крайней мере сказала правду. Завернув ее волосы на затылок, Олесь снова скрепил их заколками. – А ты тоже ничего, – заметил он. Она в свою очередь провела тыльной стороной ладони по его щеке. – И ты тоже. Олесь привлек ее за талию и поцеловал в губы. Вкус помады оказался одинаково горьким, что у нее, что у Веры. |