ГлавнаяКнига 1Книга 2 |
МИРОН ВОЛОДИН "БУМАЖНЫЕ ИГРУШКИ"КНИГА ВТОРАЯЧАСТЬ ТРЕТЬЯ (2)– Как тебе супруга нашего нового мэра? – поинтересовался Терех у жены, помогая ей расстегнуть замок на новом платье, сшитом на заказ в лучшем ателье города. Конечно, это новое платье обошлось ему в такую сумму, что при одной мысли у него зубы ныли. Но зато Оксана была счастлива, ну и он потешил свое тщеславие. Да и в конце-то концов, на что только не пойдешь престижа ради! Он краем уха слышал, как она назвала сумму какой-то даме, в результате чего дама так расстроилась, что ее пришлось уводить под руки. – Гордячка! – фыркнула Оксана ему в ответ. – Подает себя, словно торт на именинах. – Ничего, в следующий раз увидишь, как она умеет лебезить, – пообещал Терех. – Заметила, сколько людей вокруг нас увивалось? Чувствуют: дела наши пошли в гору! – Кстати, как у тебя на фирме? – Лучше не бывает. С Мельником я расправился, Олесь чистит туалеты, а компания не сегодня-завтра полностью будет моей. Оксана взглянула на него с восторгом. – Так пора тебе выходить на новый уровень! – Заняться политикой? Ты права. Я уже над этим подумываю. – Только на этот раз… – …Возьму старт повыше, не сомневайся! Я угадал? – Депутат Верховной Рады… А? Каково? – у нее засверкали глаза. – Но сначала нужно подобрать тебе какую-нибудь партию. Терех замялся. – В этом-то вся загвоздка. Правящая партия дорого стоит. А на мелочь размениваться неохота. Вот сижу и не знаю, куда мне вступить. Ты-то что посоветуешь? Она прищурилась, как если бы обдумывала идею. – Слушай!.. А может, махнуть к коммунистам? Эти всегда будут при своих интересах. За ними самые надежные избиратели. Из них марксизм-ленинизм ты никакой дубинкой не выколотишь. Что ни говори, а с убеждениями люди расстаются еще неохотнее, чем со старой модой. Отказ от убеждений – это всегда признание своих ошибок. Но скажи мне, кто любит признавать собственные ошибки? – Умничка ты моя! – Терех в нежном порыве привлек ее к себе и поцеловал. Оксана продолжала, не обращая внимания на нежности. – Да и сейчас в оппозиции легче выдвинуться, чем в правящем блоке. В оппозиции тебя быстрее заметят. Ну вот хотя бы посмотри на этого… Откуда он взялся? Еще вчера о нем никто и слыхом не слышал. Зато сегодня не сходит с экрана телевизора. – А и в самом деле, шутки шутками, но твоя идея мне кажется довольно интересной. – Так я и не шучу вовсе. Терех облегченно вздохнул. – Ну тогда признаюсь, меня эта мысль раньше тоже посещала. Вот только я боялся, ты смеяться будешь. – Смеяться? Боже упаси!.. Кстати, если запишешься в коммунисты, смотри, не крестись на людях. А в церковь придется нам с тобой ходить только по большим праздникам. Надеюсь, Бог простит. – А ведь мой отец, как-никак, занимал в партии не последнее место, – призадумался Терех. Оксана подхватила. – Ну вот! При случае и напомнишь. Народ это любит. Она немного поразмыслила. – Сейчас пригодился бы какой-то благородный жест, который заставил бы их пустить слезу. Подумай! И не бойся перегнуть палку! Какое-нибудь пожертвование для сирот… – Пожертвование?! – возмутился Терех. – Ну уж нет, извините! Мне и так придется пожертвовать кругленькую сумму этим партийцам на их избирательную кампанию. Хватит! Нет у меня лишних денег!.. Ты что же думаешь, эти деньги дойдут до бедных сироток? – вспомнил он. – Все равно большую часть разворуют чиновники по дороге! – Ну… тогда подарками. Неужели не найдется какой-нибудь старый компьютер в твоем офисе? Терех нахмурил брови, и вдруг одарил свою жену прояснившейся улыбкой. – Бог ты мой! А дом на Гроховской? Проект провалился, дом снова у меня! И знаешь, что мне приходит в голову? Если я не могу получить за него деньгами, так уж лучше отдать его под богадельню. Я поправлю свой имидж, а Бачинский пускай себе отнимает его у сирот. Убъем одним выстрелом двух зайцев! – Ты про эту развалюху? Сам говорил… – Тсс! – он приложил палец к губам. – Когда они об этом узнают, я уже буду депутатом! *******Наутро Терех вызвал к себе Филенко. – Это письмо по поводу сиротского приюта, ты его еще не выбросил? Филенко, как настоящий юрист, все до единой бумаги скрупулезно подшивал в папку. И вопреки ожиданиям, письму еще раз суждено было увидеть свет. Терех еще никогда так серьезно не относился к просителям. У Филенко был ошарашеный вид. Правда, один такой нашелся, пугал Тереха судом потомков. Проникновенно так сказал! Вот умора! Если б не Филенко, он сейчас снова прыснул бы со смеху. Надо взять на заметку, подумал Терех. Для предвыборной речи. Повертев в руках, он вернул письмо юристу. – Ответь, что деньги нам нужны самим, зато можем предоставить им готовый особняк из… Сколько же там комнат? Филенко все еще стоял с глупым видом. – На Гроховской, Филенко, на Гроховской!.. Ну вобщем, сосчитаешь сам. Наконец-то Филенко понял, о чем речь, и сразу ожил. С готовностью закивал головой. – Да, и не мешало бы придать ему товарный вид, – продолжал Терех, – ну так, немного освежить фасад, а то они как увидят, так и упадут в обморок. Распорядись, чтобы направили туда бригаду наших строителей, от моего имени. Филенко вдруг занервничал; Терех это заметил. – Ну говори! – Они захотят узнать, сколько вы им заплатите. – Они что, мало зарабатывают?! – возмутился Терех. Филенко напомнил, смущенно опустив глаза: – Недавно вы пообещали выплатить им сверхурочные… – Ах вот оно что! – Терех заерзал, сидя в кресле за столом. Деньги всегда были его слабым местом. – Ну… мало ли что я обещал?.. И потом, там ведь остались недоделки! – вспомнил он с облегчением. – Но это же не их вина, – пробормотал Филенко. Терех сделал вид, будто не расслышал. – Мне сейчас тоже позарез нужны деньги, – раздраженно признался он. – Так что же делать? И почему я должен ставить их интересы выше своих? Филенко молчал. – Лодыри они, вот кто! – вспылил Терех. – Работать не хотят, только знай требуют. Бездельники, сволочи! Не получат от меня ничего! – он немного попыхтел, стараясь укрепиться в сознании собственной правоты. – Ну ладно, дашь им Шайноху в помощь, цемент месить. И так проку от него… Пусть поглотает цементной пыли, а то кожа больно свежая. Я же хочу видеть ее грубой, заскорузлой и землистого цвета. Стройка пойдет ему на пользу. Мысль отделаться Олесем поправила ему настроение. Довольный тем, что не придется ничего платить, Терех решил приоткрыть завесу. – Скажу тебе откровенно, у меня большие планы. Выборы на носу. Я собираюсь вернуться в политику, только теперь уже по-настоящему. – А выборы-то в Верховную Раду, – осторожно напомнил Филенко. – Ну да, – нахмурив брови, подтвердил Терех. Может, он не понимает, что Тереху оно вполне под силу? – Кстати, как там наша судья поживает? Давненько от нее ничего не было слышно. А то я ведь расчитываю на те три миллиона, что лежат у нас на банковском счету. Избирательная кампания обходится недешево. Филенко он уже перестал стесняться. – Дело в рассмотрении… – Глупости! – резко оборвал его Терех. – Просто тянет резину. Боится чего? Не видит, с кем имеет дело? – Что вы, пан Василь! Она прекрасно все видит. – Ты так считаешь? – усомнился Терех. – Ну конечно! Обычная процедура! Я с ней поговорю. Там осталось уладить лишь некоторые формальности. Терех поморщился. – Процедура, формальности! Что еще за отговорки! – он указал на телефонный аппарат. – А ну-ка, набери мне ее! Филенко тут же набрал номер. Услышал ответ и передал трубку Тереху. – Простите… – Терех прикрыл микрофон ладонью. – Как ее там?.. – Пани Евгена, – подсказал Филенко. – Простите, любезная пани Евгена, вас беспокоит Терех… Василь Терех, – он считал, этого достаточно, чтобы она его узнала. – Как там обстоят наши дела?.. Что-то вас не слышно. Я думал, вы в отпуску. – Что вы, мой отпуск еще не скоро… Если не ошибаюсь, вы по делу… – Относительно предоставления опекунства, – напомнил он. – Ах ну да, конечно! Опекунство!.. Ваши дела движутся, не переживайте. Всему свое время. – Да, но хотелось бы все-таки побыстрее. Время не терпит. И тут вы, скажу прямо, моя единственная надежда!.. О нет, не отрицайте! Знаю, вы все можете! Моя дражайшая пани Евгена, я умоляю вас! Да что там… на колени перед вами встану! – Ну хотя бы еще недельку потерпите, – ответила расстроганная судья. – Ладно? – Ну если только вы настаиваете… – Не беспокойтесь. Решение будет положительным. – Огромнейшее вам спасибо! Вы меня прямо к жизни вернули! Драгоценнейшая пани Евгена, я весь у ваших ног! Филенко показалось, что если бы не телефон, его шеф готов был ей руку облобызать. Терех вернул трубку на место. – Коза! – с презрением бросил он. – Некому ее щупать! Так бы и сказал пару ласковых, чтобы села и не встала! Он довольно потер ладонями. – Ну все! Через какую-то неделю фирма будет нашей. Эх, мои денежки! С Филенко можно говорить прямо. Свой человек! |